Стародубская травля по заказу

Елене Васильевне Романенковой выпала не очень счастливая карта. До недавних пор она в своём лице совмещала две должности — главы Занковского сельского поселения Стародубского района и главы той же Занковской сельской администрации. А её несчастье заключалось в том, что на территории этого поселения находится сельхозпредприятие "Авангард", возглавляемое Анатолием Ивановичем Старостенко. В Стародубе все знают, что нынешний наш губернатор А. Богомаз и Старостенко — фигуры мало сказать несочетающиеся, это люди, которые испытывают друг к другу сильнейшую взаимную неприязнь. Старостенко недавно получил условный срок за мошенничество в связи с получением его предприятием субсидии, он продолжает тянуть хозяйственную лямку, и многие в районе говорят, что ещё легко отделался, что мог бы загреметь и туда, куда Макар телят не гонял. Всё, надо сказать, к этому шло. Пресса, оказавшаяся после "воцарения" Богомаза под прессом, активно готовила общественное мнение к такой развязке конфликта. Но в итоге старательно воздвигаемая гора обвинений против Старостенко родила "условную" мышь. О том, что победа губернатора над неприятелем будет совсем нетриумфальной, наше издание написало ещё в марте 2015 года в публикации «Второй стародубский фронт». Открыв сайт газеты, можно прочитать о происхождении этого противостояния, его потаённых пружинах. В этой же публикации вы найдёте фамилию человека, чьими руками готовилась почва для расправы над Старостенко. Это господин Подольный, бывший полицейский генерал, уволенный со службы президентом после нашумевших массовых беспорядков в одном из московских районов — Бирюлёво. Отставной генерал оказался землячком Богомаза, и вскоре после позорной отставки объявился в отчем крае. Говорят, нехилое гнездо ему здесь как раз Александр Васильевич и подготовил. Не будем вдаваться в бытовые подробности, скажем лишь, что по части административной "гнездо" в виде должности главы администрации района г-н Подольный занял в решающей степени благодаря только что назначенному врио губернатора Богомазу.

Здесь самое время дать слово Елене Васильевне Романенковой: «После смены власти в Брянске началась кадровая чистка и в нашей районе. Её вдохновителем и проводником был Подольный. Стали всячески ущемлять Старостенко. Он у меня не был ни в друзьях, ни во врагах. Но "Авангард" — хозяйство крепкое, и его руководитель помогал населению. На него и был негласно объявлен сбор компромата. Вызывались люди, выискивались недовольные, их побуждали к написанию всяких жалоб. Дошла очередь и до меня. Старостенко был к тому времени уже под домашним арестом, но что-то у них там не сходилось. Подольный в своём кабинете попытался втянуть и меня в эту интригу. Сказала, что к делам предприятия отношения не имею. Он говорит: «Тогда ты сядешь, посажу тебя, пойдёшь вслед за Старостенко». Я только и сказала: «Ну что ж, найдёте, за что посадить — сажайте». Он всё махал перед моим лицом какими-то бумагами, но такой уж я человек — когда на меня давят, во мне поднимается дух сопротивления.

Тут подоспели губернаторские выборы. Наше поселение дало очень хорошие результаты за Богомаза. Как положено.

— Что это означает — как положено?

— Ну вы же понимаете… Это, однако, их не остановило. Установка найти на меня компромат продолжала действовать. И нашли вот что. В 2013 году обязанности главбуха у нас исполняла вместо находившейся в декрете сотрудницы Мелехова Лидия Константиновна. На поселении тогда висел 5-тысячный штраф пожарников. Точнее висел он на мне лично. Мы не выполнили предписание пожарников, выполнить его было попросту невозможно — например, одним из десятка пунктов нам предписывалось создать искусственный водоём для заправки пожарной машины и поддерживать в нём уровень воды. А где у нас для этого средства? Короче, намного проще было отделаться штрафом, нежели выполнять невыполнимое. Его я "взяла" на себя потому, что на должностное лицо приходится сумма намного меньшая, чем на юридическое. Мелехова же перечислила пять тысяч со счёта администрации поселения. Причём сделала это по собственной инициативе, пожалела меня, что ли? Сказала, что всё сделано правильно, что это на самом деле штраф администрации, что казначейство сумму пропустило, как бы подтвердив, что всё сделано правильно. Вот этот штраф и "выскочил" спустя три года. Мне припаяли 160-ю статью Уголовного кодекса — хищение путём растраты денежных средств. Но выходить только с этим эпизодом в суд им было, наверное, неловко, тем более что штраф я к тому времени оплатила. И районная контрольно-счётная палата откопала ещё один эпизод. В том же 2013 году нам нужно было перевести невостребованные земли в собственность поселения. Все поселения района по предложению руководства райадминистрации заключили договоры с частной фирмой, которая проводила эти операции. Но для нашего поселения с его скромным бюджетом это было очень дорого. Мы нашли такой выход: формированием списка невостребованных земель занялась наш ведущий специалист Надежда Ильинична Сусло. За это мы её потом премировали 19 тысячами рублей. Подсчитали, что таким образом сэкономили порядка 250 тысяч рублей. И здесь мне потом пришили ту же статью Уголовного кодекса. Причём в то время, когда руководство района ставило нас в пример другим поселениям.

Моему делу придавалось особое значение. Его направление в суд сопровождалось информационным залпом по мне. В различных интернет-изданиях сообщалось, что такая-сякая, присвоила деньги. Только сумму почему-то не называли. Стыдно, видать, было. Особый характер моего дела подчёркивался ещё и тем, что судил меня председатель Стародубского суда Лысухо, а обвинение не поленился прийти поддерживать сам прокурор района Поденок. Он, этот самый Поденок, после исчезновения из райадминистрации Подольного и перехватил у того эстафету уголовного преследования. Мне говорили, что прокурора с Подольным связывало слишком многое, якобы Подольный способствовал трудоустройству прокурорского отпрыска.

— Вы назвали увольнение Подольного исчезновением. Приятель губернатора и впрямь лишился должности главного администратора Стародубского района в одночасье, сразу же после губернаторских выборов. До сих пор многие гадают, какая кошка пробежала между Богомазом и его креатурой.

— Подольный исчез уже на следующий день после губернаторских выборов. Официально это никак не объяснялось. Но в районе много говорили о двух вещах: о махинациях с жильём для сирот с участием водителя Подольного и о том, что в выборную ночь главу администрации, который и прежде не был трезвенником, нашли в совершенно непотребном виде. Однако его внезапный уход никак не снизил энтузиазма развёрнутой против меня травли. Тут изо всех сил старался прокурор Поденок. На суде было видно, как свидетельнице обвинения противно лжесвидетельствовать. Но были ведь показания, добытые на предварительном следствии. Вернее — выбитые путём угроз. И прокурор всё время возвращал к ним жёстким намёком: «Вы что, хотите поменять свои показания?», «Вы помните свои показания?».

Угрозы посадить меня, если буду не признавать вину, передавались мне через приятелей прокурора*. Допрашивая меня первый раз, прокурор района даже не дал прочитать протокол, изготовленный, как я понимаю, заранее. Чуть ли не приказал: «Подписывайте, мне надо идти в суд». Под стать Поденку свирепствовал и следователь Унечского межрайонного следственного отдела Рысюков. Он искажал во время следствия всё и вся, довёл меня до больницы. Но продолжал давить. «Ты, — доставал, — где скрываешься, ты специально прячешься от следствия, смотри, будет хуже…». Давил на коллег, чтобы дали показания против меня. И Мелехова дрогнула, сказала, что это я чуть ли не заставила заплатить мой штраф казёнными деньгами. Сейчас ей неловко со мной встречаться, она этих встреч всячески избегает. Во время следствия я просила, чтобы мои показания проверили с помощью детектора лжи. Подняли на смех: что, мол, ерундой маетесь? Договоритесь до того, что сядете…

Мне не повезло с адвокатом Зезюлей, который только словесно фиксировал произвол. После очной ставки с Мелеховой он сказал: «Всё это сделано не по закону». Но на большее его не хватило. Я отказалась от его услуг, а заменивший Зезюлю адвокат Роман Медведев оказался совсем другого закала. Он — молодец, умело, последовательно защищал и закон, и мои интересы. Во многом благодаря ему при рассмотрении апелляции в областном суде по второму эпизоду с 19-тысячной премией я была оправдана. А по штрафу приговор смягчён до одного года лишения права занимать муниципальную должность. За мной было признано право на реабилитацию. В феврале судья Стародубского суда Геращенко постановил взыскать по моему заявлению 30 тысяч рублей на оплату расходов на адвоката. Рядовому судье, выходит, пришлось поправлять то, что натворил своим приговором его начальник — председатель Стародубского суда Лысухо.

— Но щелчок получил не только Лысухо, но и следователь Рысюков, прокурор района Поденок.

— Вряд ли это пойдёт им впрок — те же 30 тысяч будут взысканы с Минфина, а не с них. Во время следствия я поражалась тому, на что готовы пойти эти люди. На мой взгляд, одно нахождение таких спецов в столь серьёзных и важных службах дискредитирует эти службы. Расскажу об одном эпизоде, имевшем место уже после всех моих судебных баталий. Сижу дома, занимаюсь домашним хозяйством, и вдруг по почте приходит бумага, а в ней сообщается о том, что в трудовой инспекции благополучно рассмотрено какое-то моё обращение. Но я никуда не обращалась. Оказывается, туда поступила жалоба на руководителя "Авангарда" Старостенко по поводу того, что он не оплачивает медосмотры доярок. Подпись моя была подделана, к тому же я была поименована депутатом Занковского сельского поселения, хотя на тот момент уже не являлась им. Обратилась в райпрокуратуру с просьбой разыскать авторов липового обращения и дать их действиям правовую оценку. Недавно ко мне приходил наш участковый по фамилии Мартынец, я поняла, что этот визит был скорее для того, чтобы дело как-то замять. Знаете, что мне сказала помощница Поденка Зайцева, когда я обращалась в прокуратуру? «А что здесь такого? У нас все так пишут». То есть рассылка анонимок с поддельными подписями — это, получается, постоянная практика.

Травля закончилась, страсти подзатихли. Отступили как будто и хвори мои, вызванные сильнейшими стрессами. Задаю вопрос: кто же выиграл от всего этого? Выигравших не нахожу. Их и не может быть, когда подобные вещи организуют люди, призванные вершить над нами власть. В конечном итоге в проигрыше и они.

***

Время от времени брянскому губернатору напоминают о его стародубских корнях. И почти всегда — с неодобрением, а то и с насмешками. Но стоит ли в суждениях о человеке руководствоваться лишь местами его рождения или прежнего проживания? Пусть это будут даже какие-то Смердяево или Нахаловка. Почему оттуда не может выйти во всех отношениях достойный человек, да к тому же способный управлять нами? Почему в этом столь часто и настойчиво отказывают выходцу из Стародубщины Александру Васильевичу Богомазу? Отказывают его недоброжелатели, ряды которых, к сожалению, не редеют, а множатся. Потому, наверное, что человек — един. Богомаз брянского образца — это тот же Богомаз, что и в Стародубе. С теми же повадками. Только более высокий властный этаж, на который его вознесло волей обстоятельств, проявляет эти повадки в иных, более значительных масштабах. Губернатор, изъявляющий неизбывную тягу к малой родине, контролирующий всю её "поляну", наверняка знал, что происходит с Еленой Васильевной Романенковой и вокруг неё. Ему, если бы не одобрял этой мерзкой травли, не стоило бы больших усилий одёрнуть свору, сказать: «Не позорьтесь сами и не позорьте государственные институты». Не сказал, не образумил, вместо этого, возможно, даже насладился тем, какой мучительный путь пришлось пройти человеку, лишь заподозренному в порочащих связях с его давним оппонентом. Исходя из этого, нетрудно и спрогнозировать политическую судьбу губернатора. И не только политическую. Не на век же в губернаторах задерживаются.

Николай БАБУШКИН

P.S. Уже после того, как этот материал был подготовлен к печати, Елена Васильевна сообщила последнюю новость — на днях она получила постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту подделки её подписи под обращением в трудовую инспекцию в связи с… отсутствием события преступления. Подписал это чудное постановление участковый Мартынец. Комментарии, как говорится, излишни.

*Для справки: г-н Поденок до того, как возглавить стародубскую прокуратуру, был прокурором Почепского района. По воспоминаниям почепского общественного активиста, бывшего редактора районной газеты П. Обыночного, который не раз выступал в региональной прессе, рассказывая о ситуации в районе, Поденок запомнился почепчанам абсолютной своей лояльностью местной власти и её тогдашней ходячей иконе А. Граборову. Это Поденок делал всё возможное и невозможное, чтобы г-н Граборов как можно дольше незаконно занимал пост главы администрации района. «Дошло до того, — говорит Обыночный, — что судья Почепского райсуда Разнатовская прямо во время процесса заявила Поденку: «Так вы скоро станете адвокатом Граборова». Работники Почепской прокуратуры называют время, когда её возглавлял Поденок, чёрной полосой. Прокурор не сделал ничего для того, чтобы социальная часть программы уничтожения химоружия была реализована для Почепа с наибольшей эффективностью. Город остался с неработающими очистными сооружениями, районный Дом культуры до сих пор не отремонтирован, физкультурно-оздоровительный центр кое-как делают, но в усечённом виде — без бассейна, без трибун для зрителей. Почеп при Граборове и Поденке из города перекочевал в разряд городских поселений. В другие райцентры переведены различные службы…». При Поденке, заключает Обыночный, процветало кумовство, коррупция. Поэтому его уход был воспринят в Почепе с облегчением.