«Дело Сиваковой»: в Брянске ответа не найти

Незадолго до новогодних праздников стала известна дата рассмотрения в Брянском областном суде апелляционного представления областной прокуратуры на оправдательный приговор Фокинского районного суда г. Брянска по уголовному делу в отношении брянской "светской львицы", владелицы маникюрных салонов "Лак" Олеси Сиваковой, которая обвинялась в том, что 9 июня 2014 года, управляя автомобилем "Инфинити", двигавшимся по проспекту Московскому в сторону мясокомбината, допустила столкновение с поворачивавшим со встречной полосы движения на улицу Менжинского автомобилем "Додж", вследствие чего утратила контроль над своим автомобилем, пересекла разделительный газон и проезжую часть встречного направления движения и допустила наезд на металлоконструкцию остановки общественного транспорта "Завод Сельмаш" и находившихся там четырёх человек. Двое из них, 15-летняя В. Камкова и 21-летний С. Гуркин, погибли.

1. Судебные метаморфозы

Процесс по "делу Сиваковой" стал в прошлом году одним из самых громких. А для председателя Фокинского райсуда А. Сергеева, оправдавшего обвиняемую, это уголовное дело было не только последним (через 11 дней после оглашения приговора областная квалификационная коллегия судей удовлетворила его заявление об уходе в отставку), но и первым столь серьёзным. Если вы откроете на сайте суда раздел "Судебное делопроизводство" и посмотрите, какие ещё дела рассматривал на протяжении последних лет г-н Сергеев, то увидите, что занимался он преимущественно материалами по ходатайствам органов предварительного следствия — об избрании (или продлении) обвиняемым меры пресечения, о производстве обыска и т.п. И вдруг именно он взялся рассматривать столь резонансное дело, причём после отмены областным судом обвинительного приговора, вынесенного более опытным судьёй В. Бочаровым. И пришёл, как уже говорилось выше, к кардинально противоположным выводам…

О том, что судья Сергеев может оправдать обвиняемую Сивакову, догадывались многие из наблюдавших за процессом. И не потому, что были убеждены в невиновности владелицы автомобиля "Инфинити" или даже, как написано в приговоре, в её «непричастности к преступлению», а потому, что видели, какой мощной пиар-кампанией сопровождала повторное рассмотрение дела в суде сторона защиты. Видели и догадывались, что всё это неспроста, что кому-то из влиятельных покровителей обвиняемой нужна "шумовая завеса". Для чего? Ответ напрашивался: для того, чтобы такой приговор не вызвал сильного возмущения в обществе.

Шумиху начали организовывать с первых дней апреля прошлого года, когда подсудимая, незадолго до этого выпущенная из СИЗО под подписку о невыезде, провела со своим адвокатом И. Онищенко и адвокатом потерпевших В. Луньковым пресс-конференцию в гостинице "Брянск". На столе рядом с Сиваковой сиротливо стояла табличка «Сергей Дзюбо», но самого Дзюбо, находившегося с ней в автомобиле во время ДТП, на мероприятии не было. Как потом выяснилось, о пресс-конференции и о том, что он был заявлен одним из её участников, Сергей узнал из репортажей СМИ. Рассказывая журналистам свою версию произошедшего, Олеся заявила, что уже после того, как произошли эти события, Дзюбо успел жениться, а недавно у него родился ребёнок. Про ребёнка она соврала. Соврала не первый раз и не последний. Проанализировав её публичные заявления, мы пришли к выводу: впоследствии при недостатке других аргументов она будет постоянно прибегать к обману. Что же до пресс-конференции, то присутствовавшие на ней журналисты сразу обратили внимание, насколько резко Олеся изменила имидж — если раньше, до вынесения первого приговора, она вела себя нагло, дерзко, а порой и непристойно, если тогда с её уст одно за другим слетали бранные слова и ругательства, то теперь она чудным образом превратилась в настоящую скромницу, позиционирующую себя "униженной и оскорблённой", которую предал и бросил бывший возлюбленный. И такая тактика уже совсем скоро стала давать плоды.

Одним из первых на защиту Сиваковой встал, очевидно, представивший себя средневековым рыцарем блогер Н. Виткевич. Его посты и комментарии по самым различным вопросам известны многим брянским пользователям соцсетей. Свою позицию по делу Сиваковой он высказывал также предельно понятно — констатировал, что следствие сработало с большим количеством нарушений, ДТП стало следствием столкновения сиваковского "Инфинити" с автомобилем "Додж", но роль в произошедшем водителя "Доджа" не исследовалась, а за рулём "Инфинити" в ту роковую ночь находилась не Сивакова — на водительском кресле был Дзюбо, а значит, первый приговор по делу был незаконным…

О вине водителя "Доджа" говорила и сама Сивакова. И в первые минуты после ДТП (в интернете можно найти видеозапись её опроса приехавшими на место происшествия сотрудниками госавтоинспекции), и позднее — например, в телепередаче "Прямой эфир" на телеканале "Россия 1", о которой ниже будет отдельный разговор. Поэтому, когда мы встретились с прокурором Татьяной Анисовой, поддерживавшей обвинение в обоих судебных процессах, этот вопрос задали одним из первых. И вот ответ гособвинителя: то, что правила дорожного движения нарушал водитель "Инфинити", а не водитель "Доджа", подтверждено результатами экспертизы, которые никем из участников дела не оспаривались. Более того, никто из них даже не заикнулся о признании этого доказательства недопустимым. То есть, выходит, и Сивакова, и её адвокаты почему-то согласились в суде с тем, что искать виновного в совершении преступления нужно только среди тех, кто находился в автомобиле "Инфинити".

Или такой постоянно озвучиваемый Виткевичем и другими сиваковскими защитниками аргумент: Дзюбо изначально взял всю вину на себя, а потом — отказался от своих показаний и оговорил Сивакову, вследствие чего 10 декабря 2014 года она была арестована. Ответ Дзюбо на вопрос о причинах столь резкой перемены его позиции мы уже неоднократно слышали: сразу после того, как произошло ДТП, Сивакова сказала, что ждёт от него ребёнка и попросила взять вину на себя. Не знаем, как поступил бы в такой ситуации блогер Виткевич, а большинство порядочных мужчин, пожалуй, также взяли бы вину на себя — не отправлять же в СИЗО и на скамью подсудимых женщину, которая ждёт твоего ребёнка?! Оснований для сомнений у парня тогда не было — о том, что она, похоже, беременна, Сивакова говорила ему и раньше. Но потом выяснилось, что никакой беременности не было, а была лишь хитрая уловка, чтобы уйти от наказания.

Однако это лишь одна сторона проблемы. А есть и другая, не менее важная — с 9 июня, когда произошло резонансное ДТП, по 10 декабря, когда её взяли под стражу, прошло полгода. Практически всё это время Дзюбо настаивал на том, что именно он был за рулём. Но за эти полгода ему так и не предъявили обвинения. А на следующий день после того, как он изменил показания, признавшись, что за рулём была всё-таки Сивакова, ту сразу же арестовывают. Как можно догадаться, у следствия не было доказательств того, что за рулём "Инфинити" находился Дзюбо, а вот доказательства того, что за рулём была Сивакова, имелись. Более того, следователи однажды дали понять Сергею, что если он продолжит покрывать свою спутницу, в отношении него возбудят уголовное дело за дачу заведомо ложных показаний. Примерно в том же ключе нам говорила и гособвинитель Анисова, подчеркнув, что ни одного доказательства, подтверждающего виновность свидетеля Дзюбо, в суде исследовано не было; напротив, исследованные доказательства говорят о том, что именно Сивакова была за рулём.

Так, никто из свидетелей происшествия, видевших "Инфинити", мчащийся на остановку, не говорил о том, что видел за рулём Дзюбо — все, кто успел разглядеть человека, находившегося за рулём, указывали на то, что водителем была женщина. Правда, потом некоторые из этих лиц стали менять показания. К примеру, находившиеся на остановке С. Прус, которому были причинены телесные повреждения, повлекшие лёгкий вред здоровью, и С. Родионов, здоровью которого был причинён более серьёзный вред. В ходе следствия и при рассмотрении дела судьёй Бочаровым они говорили, что видели Сивакову на водительском месте, а Дзюбо — на пассажирском, но ближе к концу рассмотрения дела были ещё раз допрошены по ходатайству стороны защиты. И тут заявили, что первый раз в связи с давлением со стороны следователя дали не совсем правдивые показания, что на самом деле видели Сивакову между сиденьями. После этого гособвинителю пришлось принести распечатку интервью Пруса и Родионова одному из брянских сайтов, в котором они утверждали, что за рулём была Сивакова, и вызвать в качестве свидетеля по делу редактора этого сайта. А когда пришло время давать показания в суде уже под председательством Сергеева, и Прус и Родионов заявляли о том, что на них давили… журналисты. Получается, лгали. Тем не менее, несмотря на все эти противоречия, Сергеев нисколько в таких показаниях не усомнился и положил их в основу оправдательного приговора.

Есть и выводы экспертизы о наличии крови Сиваковой на подушках безопасности рулевого колеса и водительского сиденья автомобиля. Причём, если на подушке водительского сиденья эксперты нашли также слюну и кровь Дзюбо, то на подушке рулевого колеса была только кровь его спутницы. Судом не была дана оценка тому доводу, что уже после аварии Дзюбо проникал в салон автомобиля, искал её телефон и другие вещи, соответственно, его слюна и кровь могли оказаться на одной из подушек безопасности именно по этой причине.

Правда, сторона защиты привезла в судебный процесс "своих" специалистов — из Смоленска. Но результаты их работы сразу же вызвали большое сомнение. Хотя бы потому, что документы, свидетельствующие о том, что они действительно являются специалистами, в судебном заседании не исследовались; доказательств, что они именно те, за кого себя выдают, не представлялось. Подготовленное ими заключение в суде не исследовалось, да и что было исследовать, если, как говорит гособвинитель, материалы дела этим товарищам не направлялись, машина не представлялась, со свидетелями они не работали? «На основании чего они сделали свои выводы? Может, по гороскопу?» — недоумевала она. Но ещё большее недоумение вызывает тот факт, что суд не признал такое доказательство недопустимым.

Немало слов самой Сиваковой, её штатными и внештатными защитниками сказано о камере наружного наблюдения магазина "Журавли" на улице Фокина, которая-де зафиксировала, как они с Дзюбо садятся в принадлежащий ей автомобиль "Инфинити": она — на пассажирское сиденье, он — на водительское — и время, когда это происходит. Но что на самом деле видно на этой чёрно-белой видеозаписи плохого качества? «Видно, — говорит гособвинитель, — что стоит автомобиль и в него садятся два человека. Что это за люди, что это за автомобиль, по этой видеозаписи определить нельзя». Слова Сиваковой, утверждавшей о том, что на видеозаписи именно они с Дзюбо, что он садится за руль, а она — пассажиром, не подтверждены никакими доказательствами. Идём дальше. На видеозаписи указано, что лица садятся в машину в 23 часа 27 минут. После этого, по версии Дзюбо, они поехали в район телецентра, где он зашёл домой за деньгами и ключами, а когда спустился вниз, она сидела уже за рулём. Они поехали в Фокинский район, где и произошло ДТП. По версии же Сиваковой, они никуда не заезжали и сразу поехали в Фокинский район. В подтверждение она со своими адвокатами указывают, что за время, прошедшее между тем, как автомобиль отъехал от "Журавлей", и моментом ДТП (23.38-23.45), невозможно было съездить "на Телецентр".

Однако в судебном заседании был допрошен в качестве свидетеля человек, в настоящее время обслуживающий видеокамеры "Журавлей". Ему был задан вопрос, насколько достоверно эти камеры показывают время, и каким образом оно регулируется — автоматически, какой-либо программой, либо через интернет… Как выяснилось, время устанавливается оператором, компьютер не имеет никакой автоматической системы регулирования времени, не связан ни с интернетом, ни с какими-либо другими программами. Более того — расхождение с московским временем вплоть до 10 минут не является критичным, и настраивают камеры обычно… по своим часам. Поэтому, по словам свидетеля, верить времени, указанному на видеозаписи, нельзя. Но самое интересное — что при рассмотрении дела под председательством Сергеева видеозапись не просматривалась, не изучалась как доказательство, соответственно, не могла быть положена в основу приговора. Но судья сделал это, нарушив нормы уголовного процессуального законодательства.

Сторона Сиваковой, убеждая, что за рулём находилась не она, ссылается также на биллинг. В судебное заседание вызывался представитель компании "МТС", абонентом которой является подсудимая. Сообщил, что определить местоположение её телефона в то время, когда, по версии Дзюбо, они ездили "на Телецентр", невозможно. Известны две точки нахождения абонента: на площади Партизан и перед самой аварией — на проспекте Московском. На это и ссылается защита: мол, если её телефон не был забиллингован "на Телецентре" — значит, её и не было там. Однако, по словам гособвинителя, всё не так однозначно. Представитель сотового оператора показал в суде радиус действия телевышки, на которой определился сиваковский телефон. Одна такая вышка может охватывать полгорода, и несмотря на то, что телефон абонента будет находиться в радиусе действия сразу нескольких вышек, его связь может осуществляться только через одну из них, причём не обязательно ту, которая расположена рядом. «Там очень сложная система, — говорит Татьяна Анисова, — все эти вышки перекрываются друг другом, но судом в основу приговора положены только те данные, которые оправдывали подсудимую, а оценка тем данным, которые опровергали их, вообще не дана».

В общем, если заниматься не манипуляциями с доказательствами, отбирая лишь те, которые могут свидетельствовать о невиновности подсудимой и игнорируя те, которые свидетельствуют о её вине, если все их оценивать в совокупности, то вывод судьи Сергеева о том, что Сивакова непричастна к преступлению, трещит по швам. И впору ставить вопрос о степени профессионализма судьи. Или об иных обстоятельствах, поспособствовавших вынесению им такого приговора. Но тот же блогер Виткевич на декабрьском антикоррупционном брифинге в областной прокуратуре поднял вопрос в совершенно иной плоскости — почему, мол, не привлекаются к ответственности те лица, которые расследовали "дело Сиваковой" и утверждали обвинительное заключение? На что из уст первого заместителя облпрокурора И. Таратонова прозвучал такой ответ: «Наша позиция — что достаточно доказательств вины Сиваковой, и поэтому мы не согласны с оправдательным приговором. Прокуратура его обжалует в установленном порядке. Точка там ещё не поставлена».

2. Ложный след в "Прямом эфире"

Первыми на второй приговор Фокинского райсуда отреагировали журналисты уже упоминавшейся нами передачи "Прямой эфир", выходящей на телеканале "Россия 1". Уже через несколько дней они приехали в Брянск и стали зазывать всех, кто так или иначе был причастен к роковому ДТП, на съёмки в столицу. Мы, мол, на вашей стороне, задача телеканала — добиться того, чтобы справедливость и правда в этой истории восторжествовали, мы предоставим вам возможность донести свою позицию до широкой зрительской аудитории, озвучить свои аргументы в прямом эфире федерального телеканала… Но поскольку у каждого из героев своя правда, концепцию телепередачи преподносили им по-разному. Нам довелось понаблюдать за беседой журналиста-зазывалы с несколькими будущими участниками съёмок, и большая часть того, о чём говорил им столичный гость, оказалось не более чем выдумкой, призванной любыми путями заманить собеседников в столичную телестудию.

Тема передачи неожиданно для многих её участников была заявлена так: «Цена любви: она села за него в тюрьму, а он женился на другой?». И всё в студии "крутилось" вокруг до около т.н. "любовного треугольника", выяснения отношений между Сиваковой, Дзюбо и его супругой Алиной. Последняя, как заявила Сивакова, человек очень влиятельный — помощница судьи, дочка бывшего начальника городского ОБЭПа, бывшего депутата областной Думы… Практически сразу почти всё это опровергла сама Алина: помощницей судьи она уже не является — вынудили уволиться из судебной системы. Скорее всего, добавила уже после, не обошлось без связей Сиваковой. Само увольнение произошло вскоре после того, как областной суд отменил приговор судьи Бочарова. Причём, побуждая к увольнению, Алине недвусмысленно дали понять, что претензий к её работе нет, но так, мол, потребовало руководство областного суда. Ну а что касается её отца, то и городским ОБЭПом он никогда не руководил, и в милиции-полиции ни дня не служил.

Здесь самое время сказать пару слов о том, как вела себя наша главная героиня в студии. От внимательного телезрителя вряд ли могли ускользнуть происходившие с ней метаморфозы. Вот лишь один из примеров. Сначала она говорила о том, что не желает зла своему бывшему приятелю, но уже совсем скоро стала твердить, что он должен понести самое серьёзное наказание. И это была не единственная нестыковка. Не вороша прочие, надо сразу сказать, что столичные тележурналисты, погнавшиеся за "увлекательным" сюжетом, напоминающим фабулу известного фильма "Вокзал для двоих", свели всё к душещипательной мелодраме. За кадром оказались важнейшие правовые, общественно значимые вещи. Из Сиваковой попытались сделать жертву. Ну а как же забыли про такую деталь: прежде она не один десяток раз штрафовалась за различные нарушения на дорогах? Впрочем, были и попытки направить дискуссию в серьёзное русло. Это попыталась сделать актриса Рада Радова, имеющая диплом о высшем юридическом образовании. Но все её попытки жёстко пресекались. А за кулисами, как потом нам рассказывали очевидцы, звучало примерно следующее: она нам всё портит, угомоните эту дуру, иначе мы больше не будем её приглашать… Конфликт между актрисой и журналистами продолжился уже после завершения съёмок. Разумеется, это было уже за пределами "Прямого эфира". И, кстати, самого его не было. Была запись передачи, которую подали в сильно сокращённом виде.

Ещё дальше от истины отдалил сюжет, вышедший в программе "Первая передача" на телеканале НТВ, журналисты которого и вовсе выступили в роли внештатных адвокатов брянской "светской львицы". Чего стоят хотя бы их слова о том, что «Олеся Сивакова доказала свою невиновность»! Приговор, напомним, в законную силу не вступил, а значит, невиновность Сиваковой ещё не доказана. Это азы юриспруденции, и когда федеральный телеканал утверждает обратное, такой подаче информации можно найти лишь два объяснения: либо жуткая некомпетентность его сотрудников, либо выполнение заказа. Поскольку к "делу Сиваковой" НТВ-шники обращаются уже не первый раз, и всякий раз азартно защищая её, вторая версия выглядит более весомой.

…С учётом того, какой скандальный резонанс приобрело это дело, точка в нём, скорее всего, будет поставлена не в Брянске, а в Верховном суде. В связи с этим не исключаем, что на пути к истине в нём попутно вскроются некоторые вещи. Ведь нельзя же проигнорировать очевидное. А им является то, что "дело Сиваковой" с беспощадной наглядностью высветило всю порочность областного правоохранительного механизма, областной судебной системы. И господство ветхозаветного принципа "закон — что дышло"… Возможно, столичные правоведы и укажут, кто конкретно это дышло повернул в данном случае. Или хотя бы дадут понять.

Подождём.

Алексей СМИРНОВ