Родина, которую мы потеряли

Прошло 30 лет после распада одного из самых справедливых и сильных государств — Союза Советских Социалистических Республик. Тогда ещё не многие люди понимали, что случилась глобальная катастрофа. Сегодня нет полной и однозначной информации о том, что способствовало развалу Советского Союза, какие основания были для этого. По телевидению мы периодически видим, как выступают С. Шушкевич и Л. Кравчук, которые обеляют себя, рассказывают, какие они были белые и пушистые, хотя лично я считаю, что они государственные преступники и должны сидеть в тюрьме за развал государства.

Решил дать свою оценку происходившему в СССР в последние годы его существования, когда прочитал у вас в газете воспоминания земляков об августе 1991 года. Ничего, кроме удивления, у меня после ознакомления с этими публикациями не осталось. В момент крушения и распада Советского Союза, когда могла начаться гражданская война, один из авторов думал, как сохранить и продать телевизор с видеомагнитофоном, другой — как получить очередное звание, третий — прятал карту на груди и вроде как хотел закопать её в овраге, хотя неизвестно, как поступил бы с ней, если бы события стали развиваться по другому сценарию… Никого не осуждаю и не хочу критиковать, это их видение, я же хочу рассказать о событиях, участником которых был, и своём их восприятии.

В 1989 году меня избрали народным депутатом СССР от Камчатской области. Выборы проходили тогда на альтернативной основе. Сначала было три десятка кандидатов, проводились собрания, на которых присутствовали представители трудовых коллективов, и они решали, кто достоин остаться в списках. На первом этапе из тридцати остались пятеро, в том числе следователь по особо важным делам Гдлян, известный по громкому "узбекскому делу", на втором этапе — уже трое: командующий Тихоокеанским флотом, первый секретарь обкома партии и я, юрист рыболовецкого колхоза. Те выборы, считаю, были первыми и последними честными выборами, тогда всё решали именно избиратели, никто в этот процесс не вмешивался и не мешал. На встречи с кандидатами шли колонны людей, длились встречи до шести—восьми часов, плюс прямые эфиры на телевидении по полтора—два часа. Никто из кандидатов тогда не скрывался, сидели втроём, и каждый рассказывал о своей программе. Могли высказаться все присутствующие на собраниях, люди видели, у кого какая программа. Сегодня всё поменялось: альтернативных выборов нет, у кандидата, даже если он суперхороший и будет работать только ради людей, нет возможности донести свою программу до избирателей.

Я победил во втором туре, набрав более 90% голосов жителей Камчатки. Это стало неожиданным для моих именитых оппонентов. Людям понравились мои прямые выступления, во время которых говорил то, что думаю, и это совпадало с тем, что думали они. Когда в конце мая 1989 года нас собрали на первый Съезд народных депутатов, мы внесли немало новшеств. Мы верили, что сделаем для нашего народа что-то хорошее, доброе и изменим ситуацию в стране. В то время были пустые прилавки в магазинах и не было вещей, а если были, то очень дорогие, по спекулятивным ценам. Мы старались всё это исправить. На съезде многие депутаты, и я в том числе, выступали за то, чтобы повернуть экономику лицом к народу. Заседания транслировались в прямом эфире, люди бросали работу и смотрели, что мы говорили, и видели, что представляют из себя их избранники, выполняют ли те обязательства, которые взяли на себя. Когда мы вернулись на Камчатку и отчитались за проделанную работу, люди были довольны.

На первом съезде А. Сахаров, некоторые другие депутаты предлагали исключить из Конституции 6-ю статью о руководящей и направляющей силе советского народа — КПСС. Тогда это решение не было принято, но постепенно к этому всё шло. В стране проходили митинги, люди сначала требовали увеличения зарплаты, потом начали выдвигать политические требования. На одном из таких митингов случайно оказались мы с женой. Было 200—300 тысяч человек, каждый, кто желал выступить, выходил на трибуну, расположенную недалеко от гостиницы "Москва"... А 5 февраля 1990 года состоялся Пленум ЦК КПСС, на котором Горбачёв предложил ввести пост президента и отменить 6-ю статью Конституции. Инициативы генсека были реализованы на третьем внеочередном Съезде народных депутатов, проходившем 12—15 марта 1990 года. В результате КПСС перестала быть направляющей силой, и в стране стала развиваться многопартийная система. Потом стало ясно, что эти события положили начало крушению страны. Хотя всё можно было ещё исправить. Пример тому — Китай, добившийся немалых успехов в экономике. Но там к власти пришли правильные люди, там есть сменяемость власти. И, наверное, это основной урок, который мы сегодня видим.

Вначале я входил в межрегиональную группу, но на втором Cъезде, увидев, что эта группа создана для того, чтобы давать Ельцину, Сахарову возможность для выступлений на съезде, вышел из неё. На том съезде я предложил отменить статью о праве наций на самоопределение. Говорил, что если мы отменим это право, ситуация с распадом Советского Союза будет исключена. Моё выступление заметила Раиса Максимовна Горбачёва, пригласила и сказала: «Настаивай!». Ответил ей: «Ну как можно настаивать, если ваш муж и Лукьянов против, говорят, что я вношу смуту в работу съезда?!». Конечно, моё предложение не прошло, более того, текст моего выступления не включили в стенограмму съезда. Мы — ряд депутатов, заинтересованных в сохранении и развитии страны, — пытались что-то сделать и для страны, и для людей. Авторитет депутатов тогда был просто непререкаемым, я в любой момент мог позвонить в приёмную премьера Рыжкова и решать конкретные вопросы — например, по строительству аэропорта на Камчатке: на тот момент там не было взлётной полосы. Добился, чтобы в клинике С. Фёдорова каждый день бесплатно принимали по одному человеку с Камчатки. И много других вопросов удалось тогда решить.

События 19 августа 1991 года стали для большинства депутатов неожиданными и шокирующими. Многие из нас отдыхали тогда рядом с Форосом, там была база Верховного Совета. Когда за нами срочно прислали самолёт, отдыхавшие вместе с нами штатные работники Кремля сразу сказали: случилось что-то неординарное, или будет война, или что-то очень серьёзное в стране произойдёт... Нас посадили в самолёт и 20 августа привезли в Москву. Лукьянов спас нас тогда от непродуманных действий, не стал проводить заседание сразу, а провёл его через несколько дней, дал всем время подумать, посовещаться. Один из ваших авторов пишет о том, что Лукьянов был на стороне разваливших Советский Союз. Я не согласен с такой оценкой, это был один из самых разумных и умных политиков того времени, которым мы восхищались.

Оценив ситуацию, мы решили действовать, и большой группой в составе 65 депутатов встретились с Н. Назарбаевым, предложив ему занять пост вице-президента. Понимали, что Янаева, как члена ГКЧП, либо снимут с должности, либо арестуют. Назарбаев ответил согласием. В тот же вечер мы пошли к Горбачёву, он тоже поддержал нашу инициативу. И каково было наше удивление, когда утром началось заседание, и Михаил Сергеевич сразу же сообщил, что вчера у него была делегация депутатов с предложением сохранить пост вице-президента и назначить на него Назарбаева, но он предлагает эту должность сократить. Мы были в шоке: вчера он говорил одно, а сегодня — прямо противоположное. Считаю, что если бы назначение Назарбаева состоялось, он мог сохранить Союз и не отдал бы Ельцину власть.

К слову, когда в августе 1991 года возникла угроза штурма Белого Дома, митинги в поддержку российских властей организовывали Е. Гайдар и Г. Попов. Ельцин с семьёй сидел в самолёте и должен был лететь в Испанию, всё уже было согласовано. Лишь когда ему сообщили, что люди вышли его защищать, он вернулся из аэропорта, а назавтра уже стоял на танке.

Многие, и я в том числе, выступали за сохранение Союза, но в декабре 1991-го были подписаны беловежские документы. После этого состоялось собрание народных депутатов России и СССР. Предлагали одобрить эти решения, подписанные главами трёх республик — России, Украины и Белоруссии. Я тогда настаивал на том, чтобы не утверждать развал Советского Союза. Только с третьей попытки добился, чтобы моё предложение было поставлено на голосование. Но проголосовало за сохранение СССР всего трое депутатов, все остальные выступили против. На заседании комитета Верховного Совета СССР по законодательству я даже предлагал расстрелять Ельцина за беловежские события, но председатель комитета Калмыков и другие его члены придерживались позиции, что этого делать нельзя, потому что будет гражданская война. Многие тогда боялись такого исхода.

Да, Советский Союз в тех границах, которые были в 1991 году, сохранить было бы проблематично. Те же республики Прибалтики, добивавшиеся отсоединения, можно было отпустить, но на своих условиях. Потребовать, чтобы они вернули средства, которые были потрачены на порты, дороги, прочую инфраструктуру, и подписали обязательства, что не будут участвовать в блоках против нашей страны. Но ничего этого сделано не было.

Уже в 1992 году несогласные с развалом страны народные депутаты СССР провели свой последний, шестой чрезвычайный Съезд. Нам отказались дать автобусы, но водители проявили свою гражданскую позицию и повезли нас. От Боровицких ворот Кремля нас привезли в Дом культуры "Дружба" подмосковного посёлка Вороново. По пути автобусы постоянно останавливали сотрудники милиции и ГАИ, предупреждая, что наш съезд незаконный. По команде Ельцина и главы его президентской администрации С. Филатова в ДК отключили свет, стояли автоматчики, которые не пропускали нас. Но все депутаты были настроены решительно, никто не стал нас задерживать, и мы вошли в зал. Принесли свечи, фонари, иностранные корреспонденты сняли со своих машин аккумуляторы, подключили лампочки, и там было светло. Вместо микрофона был мегафон, все, кто хотел, выходили к нему и выступали. Съезд признал действия Ельцина и беловежские договорённости незаконными, избрал постоянно действующий президиум Съезда народных депутатов во главе с Сажи Умалатовой. Она оказалась единственной, кто согласился заниматься этой работой, другие депутаты отказались. Мы тогда думали, что удастся заложить основы реального единства народа и депутатов, но, к сожалению, никто нас не поддержал. Даже бывшая до событий августа 1991 года органом Президиума Верховного Совета СССР газета "Известия" назвала нас "романтиками большевизма".

…Вспоминая сегодня те бурные события, понимаю, что всё это было хорошо спланировано. Московские депутаты — Попов, Афанасьев, Сахаров — были более подготовлены, мы же приехали с периферии, ничего не соображали в политике, и они этим пользовались. Порой они довольно убедительно доказывали, что именно такое решение должно быть принято, и депутаты голосовали за него. И Горбачёв тоже умел убедить. Многие из нас думали тогда, что творят историю, а на самом деле шла просто борьба за власть между Ельциным и Горбачёвым. Некоторые теперь говорят, что Ельцин был в те годы популярнее Горбачёва. Чепуха это всё, рейтинг у Горбачёва зашкаливал, люди в него верили, и когда мы стали депутатами, видели, что он на голову выше Ельцина. Но он был трусливым, и в этом вся его беда. За власть надо бороться. Как боролся Ельцин, ради сохранения власти решившийся в октябре 1993 года на расстрел Белого Дома. Во время тех событий погиб один из участников разгона Верховного Совета России, уроженец моей малой родины — села Немеричи Дятьковского района — А. Маврин, которому впоследствии "закрытым" президентским указом было присвоено звание Героя России. Но никто до сих пор точно не знает, сколько тогда было убито защитников Верховного Совета. Хотя известно, что жертв могло быть намного больше, если бы не вмешательство спецподразделения "Альфа". Вопросы о количестве погибших в октябре 1993-го не раз ставились депутатами, но в ответ — тишина. Считаю, что Ельцин — государственный преступник, который захватил власть и разрушил Советский Союз, и не музеи ему надо строить, а дать строго юридическую оценку тому, что он совершил.

В истории человеческой цивилизации случалось, что один—два—три дня могут перевернуть мир; страна, считавшаяся великой и могучей, могла в одночасье рухнуть. Также, как раньше рушились Римская и другие империи, получилось и с Советским Союзом. Нет больше той Родины, где я родился, где люди были счастливы. В годы её крушения я был молодым, мне было около 40 лет. Да, было трудно, мы знаем о пустых магазинах, знаем о других вещах, но люди были уверены в завтрашнем дне, знали, что у них есть работа и зарплата, достойная пенсия, что государство их не бросит, где бы они не находились. Тогда не дай бог кто-то обидел бы советского человека за рубежом, сегодня же россиян, граждан других бывших советских республик арестовывают, передают в Америку. Сегодня наша страна не имеет флага и гимна на соревнованиях. Сегодня государствообразующая нация, русский народ, по сути, не имеет своего представительства в органах власти и закреплённой за ней территории. В Советском Союзе такое представительство было. И эту ситуацию надо как-то менять, чтобы события 1991 года не повторились и не было дальнейшего распада страны.

Виктор КИСЕЛЁВ,

народный депутат СССР

(1989—1992 гг.)