Застройка Брянска: под пятой коммерции

Уже несколько месяцев в Брянске то вспыхивают, то на какое-то время затихают скандалы вокруг застройки природных зон, которые становятся всё меньше и борьба за которые ужесточается всё больше. У этих скандалов один провоцирующий фактор — поведение власти. Не городской, мало что решающей, а областной исполнительной в лице самых высоких персон регионального правительства. Противники застройки зелёных городских уголков и сочувствующая им публика, однако, как-то робеют назвать вещи своими именами, не решаются выставить точный и беспощадный диагноз происходящему.

Хромой закон

Но давайте разберёмся, когда и кем порождена ситуация, при которой у застройщиков-оккупантов появилась сама возможность вламываться в Судки, в сосновый бор на Больничном городке, в окрестности улицы Флотской. Попытаемся ответить также на вопрос, кому и для чего выгодно упорствовать в поддержании этой ситуации как можно дольше в её нынешнем неопределённом виде.

Для этого достаточно кое-что вспомнить. Например, публикацию в нашей газете от 16 сентября 2010 года «Разрешено властью» с подзаголовком: «Или о том, почему продолжают застраиваться брянские Судки и другие живописные места в областном центре». В этой публикации мы поимённо назвали людей, которые своими действиями, а точнее бездействием заложили в своё время теперь взрывающиеся мины общественного недовольства.

Три года назад бунтующие против варварской застройки представители общественности и журналисты обращались, как правило, к компетентному мнению депутата облдумы, эколога Л. Комогорцевой. Обращались, не подозревая, что она является соучастницей того положения дел, при котором стали возможны экологические преступления. Теперь Комогорцеву на экспертном "мостике" сменила профессор экологии Н. Кочегарова. Недавно одному из брянских изданий она поясняет, что границы брянских Судков установлены после ряда экспертиз окончательно в 2001 году постановлением областной администрации, а сам их статус — в 1994-м. «Так что сейчас в Судках нет ни одного законно построенного дома. И жители должны идти в суд и добиваться их сноса как самовольно построенных».

Не будем оспаривать высказывание Кочегаровой, а лишь детализируем его, перечитав упомянутую нашу публикацию "Разрешено властью". Перечень особо охраняемых территорий, как рассказывал нам возглавлявший в своё время областной комитет природопользования и охраны окружающей среды В. Компанцев, был принят ещё в советское время постановлением Брянского облисполкома. Но советский строй рухнул, и про законодательный порядок объявления их таковыми забыли. В 1995 году в стране был принят федеральный закон "Об особо охраняемых природных территориях". Во исполнение его регион должен был принять свой закон. С ним на Брянщине не спешили. Правда, вспоминает Виктор Иванович, в первой половине 90-х годов, когда обитатели Петровской горы взбунтовались против строительства многоэтажки, была одна не совсем удачная попытка определить охраняемые зоны. Думцы, чтобы погасить людское возмущение, приняли одно из поминаемых Кочегаровой постановлений, которое стало не столько правовым, сколько политическим актом.

Только в 2005 году в нашем регионе был принят закон "Об особо охраняемых природных территориях в Брянской области". За основу при подготовке перечня таких территорий взяли тот самый "облисполкомовский" список охраняемых территорий. Чтобы придать их статусу правовую значимость, необходимо было провести их паспортизацию, то есть составить план, обозначить границы, описать значение и природные характеристики территорий. Для этого была создана комиссия обладминистрации и облдумы под председательством А. Касацкого, только что вступившего в должность вице-губернатора.

Накануне первого заседания комиссии встал вопрос о том, кому проводить паспортизацию, на которую из бюджета выделялось пять миллионов людей. Руководство областного комитета природопользования настаивало на том, чтобы это сделала инженерно-технологическая академия, располагающая всеми возможностями. Но Касацкий на заседании комиссии занял иную позицию. Точнее, как все поняли, занять её ему "помогли" Комогорцева и друг её семьи, тогдашний руководитель заповедника "Брянский лес" Федотов — он тоже входил в комиссию. Паспортизация была провалена, особо охраняемые территории на Брянщине так и не объявлены. Неизвестна и судьба пяти миллионов рублей. В итоге утвердился принцип "Что не запрещено — то разрешено".

Н. Кочегарова вопрошает в газете: «Как можно было Думе на фоне судебного производства отменять постановление 1994 года о создании памятника природы — Судков? Для меня важно, что есть определение о восстановлении границ Судков». "Для меня важно" — это ещё не для всех важно. Судки законодательно в чётко оформленных границах до сих пор не объявлены особо охраняемыми территориями, в которых по областному и федеральному законам прямо и внятно запрещается какая бы то ни было хозяйственная деятельность. Сам областной закон, как видим, остаётся хромым. В публикации "Разрешено властью" приводились примеры, как из-за неработоспособности областного закона и, как следствие, сохраняющейся правовой неопределённости сторонам удаётся отстаивать в судах свои интересы. В одном случае эта неработоспособность позволила построить на территории Судка Кафедральный собор, в другом — помогла многочисленным противникам запретить строительство дома возле Ботанического сада, примыкающего к парку имени Толстого.

Почему Ишуткин непотопляем?

И сейчас эта правовая неопределённость позволяет таким чиновникам, как нынешний глава областного департамента природных ресурсов и экологии В. Ишуткин, действовать не в интересах областного центра и его обитателей, а в интересах толстосумов. Недавно областная прокуратура выявила, что его ведомство санкционировало строительство в Нижнем Судке. Такого роскошного подарка удостоилась структура, за которой стоит влиятельный бизнесмен, бывший брянский градоначальник, а нынче депутат облдумы от "Единой России" И. Алёхин. Сообщалось, что прокуратура внесла губернатору представление, а в суд подала заявление об устранении нарушений при строительстве домов по улице Вильямса и на пересечении улиц Крахмалёва и Костычева. Журналисты прогнозируют: «Очевидно, суд примет сторону прокуратуры, но строительство это не остановит — фирмы будут ссылаться на полученные разрешения. Однако теперь следовало бы оценить действия департамента, который возглавляет Ишуткин. Если господа дают неверные сведения в официальных бумагах, то разве это не означает злоупотребления служебным положением, то есть основания для возбуждения уголовного дела?». На вопрос корреспондента "Российской газеты", готов ли Ишуткин нести ответственность, следует бодрый ответ: «Готов». Ну конечно, готов. Он ведь знает, что если дело дойдёт до серьёзных юридических разборок, то ему будет, чем прикрыться: областной-то закон хоть и принят скоро 10 лет как, но так и остаётся неработоспособным. И эта мутная вода выгодна, в первую очередь, власти — распорядительнице дорожающей земли. Власть и нанимает таких чиновников, как Ишуткин, для того, чтобы водили за нос потревоженную общественность, чтобы затягивали рассмотрение принципиальных вопросов. Ишуткин прекрасно знает, что прокуратура, которая шлёт губернатору представления относительно его управленческой никчемности, может сходить с этими самыми представлениями в одно место. Он привезён из Суземки, где многими процессами заправляет закадычный кореш губернатора по фамилии Тюлин (об этом типе областная пресса, в том числе наша газета, уже не раз рассказывала). И это обстоятельство может ещё долго служить Ишуткину охранной грамотой. Во всяком случае до тех пор, пока он будет работать под началом нынешнего губернатора. Н. Денин шлёт своему подчинённому очень понятные сигналы: твори, мол, что хочешь.

Нужны факты? Вот один из них, который был обнародован нами в номере за 24 мая прошлого года в публикации «Коррупционная составляющая с белобережской пропиской». Эта история вскрылась благодаря депутатскому расследованию Петра Александровича Громова, к которому, как своему народному избраннику, обратились жители Белых Берегов. Они просили депутата-коммуниста разобраться с мутной эпопеей с расчисткой и дноуглублением Белобережского водохранилища, на что предусматривалось выделение 24 с половиной миллионов рублей. Громов в своих запросах лишь озвучил подозрения жителей посёлка в нецелевом расходовании бюджетных средств. Ишуткин, заместитель прокурора Фокинского района Д. Лозовик, полицейские структуры, куда обращался депутат, отреагировали слаженно: доводы о неправомерном расходовании денежных средств не подтвердились, в возбуждении уголовного дела отказано. Пётр Александрович не унимался, обратился в Генеральную прокуратуру, и вскоре из той же Фокинской райпрокуратуры ему пришёл совсем другой ответ со ссылкой на данные Росфиннадзора. Там было сказано, что структура, ведомая Ишуткиным, перечислила подрядчику деньги «за неоказанные услуги, а также за невыполненный объём работ по расчистке и дноуглубительным работам Белобережского водохранилища на основании фиктивных записей в актах приёмки выполненных работ в сумме 4 млн. 294 тысячи 130 рублей». Материалы проверки были направлены в областное УМВД. Вскоре Громов получил ответ от начальника отдела по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции облпрокуратуры О. Андросенко, в котором тот, по сути, зафиксировал, что УМВД выгораживает денинского любимца Ишуткина, необоснованно и незаконно отказав в возбуждении уголовного дела. Ещё в апреле 2013 года это отказное постановление отменено и материал направлен для дополнительной проверки. Сегодня на календаре — март 2014-го. Какова его судьба? Она неясна и спустя почти год. Громову со времени прошлогодней нашей публикации пришло только два официальных ответа. Один датирован 30 сентября и подписан врио начальника УМВД С. Засиканом. Он признаёт, что Ишуткин хоть и подписывал платёжные документы, но не проверял объёмы и виды работ на их соответствие проектно-сметной документации и на предмет их фактического выполнения, так как контроль осуществлял его заместитель А. Парфёнов. Г-н Засикан приводит ещё один довод в пользу Ишуткина: завышение объёмов работ установлено, видите ли, не специалистами ТУ Росфиннадзора, а коммерческой структурой — ООО "Брянскстройизыскания" «путём проведения документальных расчётов, носящих теоретический характер и не являющихся достоверными и правильными, что подтверждается объяснением главного инженера ООО "Брянскстройизыскания" Жарина И.А.». Документальные расчёты, носящие теоретический характер — что это, как это понимать? Можно только догадаться, что документальные расчёты трудно уживаются с теоретическим характером. А здесь ужились и позволили сделать весьма сомнительное заключение о недостоверности и неправильности выводов о завышении объёмов. Выгораживающие Ишуткина ссылаются ещё на объяснения главного инженера Жарина, но если речь идёт о проведении документальных расчётов, то логичнее было бы наряду с главным инженером послушать и главного бухгалтера. К тому же, почему "отодвинутым" оказался Росфиннадзор, на который ссылалась прокуратура Фокинского района, информируя Громова о необоснованности и незаконности отказа полицейских возбуждать уголовное дело?

В ноябре прошлого года, спустя два месяца после того, как свой ответ депутату прислал Засикан, пером вышеупомянутого Андросенко ответила и облпрокуратура: «Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела вынесено преждевременно и необоснованно, без полного исследования всех обстоятельств…». Не выгорело то есть с лапшой про документальные расчёты, носящие теоретический характер. Материал в очередной раз был возвращён для дополнительной проверки и с тех пор, с ноября 2013 года, о его судьбе ни Громов не знает ничего, ни мы, хотя держим эту историю на редакционном "прицеле". Уже четыре месяца, видимо, варят в УМВД ещё какую-нибудь лапшу, чтобы облегчить участь губернатору, оказавшемуся между требованиями общественности избавить власть от нерадивого Ишуткина и совсем иной позицией в отношении него своего любимца Тюлина.

Когда иного не дано…

Возвращаясь к ситуации с застройкой живописных мест Брянска, постараемся всё же ответить на вопрос: как общественности, людям, которым город нужен зелёным, уютным, экологически здоровым, пробиться через толщу денинских пустых деклараций о том, что он против точечной застройки, через бессловесность областной Думы, где бал правят такие заинтересованные в максимальной коммерческой выгоде, как депутат Алёхин? Как сподобить на более активные и решительные действия правоохранительную систему, ту же областную прокуратуру, которая могла бы понудить властные структуры довести дело с обеспечением полноценного действия закона "Об особо охраняемых природных территориях в Брянской области" до конца, которая могла бы быть намного более настойчивой в истории с расследованием ишуткинских "проказ", но которая вместо этого ограничивается направлением в обладминистрацию промежуточных представлений, а депутату Громову отвечает только после его настойчивых напоминаний?

Руководитель общественной организации "Наш Брянск", профессор А. Городков делает в своём недавнем телеинтервью точный вывод о том, что «весь механизм застройки в Брянске основан на коммерческом подходе». Но ведь это опасно. Это при том, что не действуют сдерживающие правовые механизмы чревато общественными потрясениями. Людям, отчаявшимся защитить зелёные уголки правовыми средствами, упирающимся всякий раз в демагогию коррумпированной власти, ничего не остаётся другого, как менять власть. Такая попытка им будет предоставлена в сентябре на выборах депутатов облдумы и Брянского горсовета. Но, во-первых, до сентября можно ещё многого наворотить. Во-вторых, выборы при том административном произволе, который утвердился в регионе, стране, это фикция. Когда иного не дано, остаётся самым действенным рычагом влияния — выход на улицу с массовыми акциями протеста. Неслучайно это считается в создавшихся условиях самым эффективным способом влияния на доведённую до безнадёжности ситуацию. В Брянске есть такой клинч — достаточно вспомнить, как народ защищал сквер Проскурина. И никто, как известно, не называл тогда его защитников экстремистами.

Николай БАБУШКИН