«Дело Куприянова» поменяло прописку

Эта публикация в значительной степени плод читательского интереса. Один наш подписчик недавно спросил, что происходит с так называемым "делом Куприянова", почему сам доктор Куприянов, вновь активизировавший свою оппозиционную деятельность, не рассказывает, как он угодил в узилище и как с учётом того, что в нашей державе врата на выход оттуда очень уж тесны, оказался на свободе. Нам оставалось лишь переадресовать эти вопросы самому Александру Александровичу Куприянову и задать некоторые дополнительные.

— Свобода моя пока в чём-то по-прежнему ограниченная, — начал наш собеседник. — Я нахожусь в известном смысле в промежуточном состоянии. Дело моё сейчас — в юрисдикции Чувашии; там в мае 2019 года были задержаны фигуранты, также имевшие отношение к частной клинике "Мед-Лайф" — её филиал был и в этой республике. Эти чувашские "товарищи" в иерархии обвиняемых для следствия представляют, видимо, большую "ценность", кроме того, там намного больше потерпевших — вот и передали дело туда. А выпустили меня из СИЗО, потому что истёк срок содержания под стражей.

— Когда в марте 2018 года возбуждалось уголовное дело в Брянске, было много шума в прессе. Бросилось в глаза, что с нею охотно делилось информацией УМВД, которым руководил тогда В. Кузьмин. Поначалу речь шла о десятках объявившихся бывших пациентов "Мед-Лайфа", которым, несмотря на произведённую оплату, не оказали медпомощи, затем счёт пошёл на сотни. Обычно следствие не рекламирует так щедро свои успехи, а если это делают, возникает подозрение, что что-то пошло не так.

— Оно не могло пойти "так". Я не был ни учредителем клиники, ни главой врачебного корпуса. Я был замдиректора по медчасти без права распоряжения финансовыми средствами. Зарплата у меня была фиксированной и никак не зависела от количества посетителей. Договоров с ними я не заключал. Лично на меня никто из найденных полицейскими потерпевших не жаловался, да и не мог жаловаться. Теперь некоторые из них сетуют в разговорах, что их вводили в заблуждение люди в погонах, и вот сейчас они уж точно пострадали, так как в рамках этого шитого белыми нитками уголовного дела не могут вернуть деньги, что могли бы сделать в порядке гражданского судопроизводства.

— Тем не менее, вы по-прежнему в статусе обвиняемого.

— Этот статус пытался изменить на свидетельский, но этого теперь можно добиться лишь через Чувашию. Там, однако, следователь долго не могла получить моё обращение в связи с тем, что у неё из-за загруженности не было времени сходить на почту за корреспонденцией. И письмо, в конце концов, вернулось обратно. А когда обращался в Брянске, мне отказали в связи с тем, что не все следственные действия ещё проведены. Ста томов, которые составляло до недавнего времени это дело, видимо, мало.

— В СИЗО вы провели целый год, а нахождение там, как известно, приравнивается к пыткам. В случае прекращения уголовного преследования вы будете добиваться реабилитации и возмещения морального ущерба?

— Так вот я и подозреваю, что следствие волынят намеренно, чтобы прекратить дело за истечением срока давности. Это ведь не даёт права на реабилитацию. Но тут нужно и согласие обвиняемого, а я намерен доказать свою невиновность. Если потребуется — буду обращаться во все судебные инстанции, включая Европейский суд по правам человека в Страсбурге.

— Из руководящего органа областной организации КПРФ вас во время нахождения в СИЗО вывели, но вы остаётесь членом этой партии. В последнее время активизировались как один из руководителей брянского филиала движения "Левый фронт". Мешает или помогает вам в этом билет члена компартии?

— Не мешает уж точно. И КПРФ, и "Левый фронт" — с левым идейным вектором, цель у них одна — разбудить людей, чтобы они очнулись от режима, который воцарился у нас. На Брянщине, это моё убеждение, власть думает не о благосостоянии людей, а о собственном благополучии. Теперь, уже как член "Левого фронта", я буду продолжать доказывать, что Богомаз — никакое не благо для моих земляков, а скорее напасть на них.

***

Ещё когда замаячило на горизонте "дело Куприянова", мало у кого были сомнения, что это месть за его разоблачительную активность. Куприянов не оставлял в покое региональную власть — медицинскую и административную, — пытавшуюся скрыть правду о гибели младенцев в Брянском перинатальном центре. Он дошёл до Первого канала, пытаясь привлечь внимание к тому, что творилось в Трубчевском психоневрологическом интернате. К сожалению, и в первом, и во втором случаях правда так и не была сказана. А её искателя упрятали в СИЗО. Тем, кто это делал, кто заказывал эту посадку, кажется, что это самый эффективный ответ. На самом деле он ведёт в тупик, и нынешнее развитие событий — подтверждение тому.

Николай ПЕТРОВ