…«Также рухнет и "ЕдРо"»

19—21 августа 1991 года. Это были три дня, которые изменили мир. Не только Россию и пространство Советского Союза или даже социалистического содружества. Весь глобальный мир. Судьбы даже не десятков и сотен миллионов, а миллиардов людей на планете. Конечно, в понимании и оценках тех событий мне ближе позиция Владимира Горбачёва — философа, политического исследователя, очевидца и участника тех событий. Мне нечего возразить ему. Разве что дополнить, раскрыть, может быть, развернуть высказанные автором соображения. Чего не скажешь о другом, не менее уважаемом мною авторе — Олеге Шенкарёве, по-настоящему народном депутате России, который много сделал для законодательного разрешения социальных проблем, порождённых Чернобыльской катастрофой. Однако позволю не согласиться с ним по целому ряду оценок случившейся в те дни политической драмы мирового масштаба.

Участвовал ли Михаил Сергеевич Горбачёв в формировании ГКЧП или находился в неведении? Был ли он интернирован в Форосе или же благополучно отсиживался в раздумьях о том, чья возьмёт? Явилось ли происходившее результатом борьбы за власть между старой партийной элитой и нарождающейся "новой" номенклатурой или личного соперничества Ельцина и Горбачёва? Кто они, члены ГКЧП? Преступники или герои? Мне думается, что эти остающиеся вопросы, которые всё ещё будоражат умы политологов, а теперь уже и историков, не затрагивают главной дилеммы, стоявшей перед обществом в те августовские дни. 19—21 августа 1991 года решался главный вопрос о том, в каком направлении будут развиваться СССР и Россия. Конечно, альтернативы возникали и позднее. В октябре 1993 года, например. Или уже в недавние времена антинародной "пенсионной реформы" и сфабрикованного плебисцита по конституционным изменениям. В эпоху песен о "нашей ядерной ракеточке с ядерным моторчиком"… Но тогда вопрос стоял так: вернётся ли Союз к сталинизму, "Славе КПСС", "холодной войне" или всё же попытается, несмотря на все трудности, пойти по пути свободы, демократии (народовластия), социальной справедливости. Тогда Россия всё же выбрала последний вектор развития. И если бы мне довелось на машине времени вернуться в те дни, то я бы снова оказался в живом кольце защитников Белого дома, как тогда, рискуя своей свободой или, может быть, жизнью.

Вновь оказался бы вместе с депутатами облсовета из фракции "Демократическая Россия": редактором "Брянского времени" Игорем Шерманом, журналистами Борисом Каченовским, Иваном Пырхом и Михаилом Орловым, лидером "Рабочего союза" Геннадием Шилиным, Александром Немцем, экологами Татьяной Ривкинд, Александром Мудровым, пытавшимися организовать сопротивление ГКЧП из подвальчика редакции первой брянской независимой демократической газеты, депутатом Брянского горсовета Юрой Фаевым, вместе с генерал-майором, председателем горсовета Петром Ширшовым, вместе с оперативниками госбезопасности, не поддержавшими призывы и действия "путчистов с дрожащими руками", вместе с Борисом Николаевичем Ельциным образца 1991 года. Мы тогда заявили председателю облсовета Владимиру Порфирьевичу Сидоренко, что в случае поддержки Советом действий ГКЧП сделаем всё, чтобы остановить заводы области.

Тогда был момент — 20 августа — когда всё висело на волоске. Нам сообщили, что готовится захват брянского штаба сопротивления. Я занял удобную для наблюдения позицию неподалёку. Я, конечно, не сомневался в том, что меня всё равно арестуют. У меня на груди — сложенная карта Брянской области из плотной бумаги, на обратной стороне которой были пропечатаны имена, адреса и телефоны моих товарищей из двух десятков районов, и в случае нападения на штаб я надеялся припрятать список в близлежащем овраге. Я думал о людях. Может быть, потому, что у меня на балансе не числились видеомагнитофон и цветной телевизор и другие «довольно дорогостоящие электронные приборы, которые можно было спокойно продать», как у Шенкарёва 21 августа.

Моросил дождь. Народ, как всегда в большинстве своём, безмолвствовал. Немногие пытались сопротивляться. Но вот где же были 79 тысяч коммунистов областной парторганизации? А 24 миллиона членов партии по Союзу? А комсомольцы-значкисты? А коммунистические профсоюзы? А "блок коммунистов и беспартийных"? Это так и было. Так будет и с "ЕР".

Да что же они не возвысили голос, не вышли на улицы, не защитили СССР, который развалили якобы Ельцин, Гайдар, Чубайс и примкнувшие к ним "белышевы и горбачёвы". Кто же предал? Где же предатели? Да как же вот так запросто смогли трое соглашателей с госдепом США и МВФ из Беловежской пущи развалить целое огромное по своей мощи государство с такими прочными интеграционными экономическими связями и "единый" советский народ?

Мы с Олегом Александровичем восхищаемся передовой и прогрессивной "китайской моделью". Вот только не забываем ли мы о публичных казнях инакомыслящих на площади Тяньаньмень в китайской столице?

Немало интересного поведал Олег Александрович о деятельности обкома КПСС, ещё за месяц до описываемых событий готовившегося уйти в подполье. «Фомич сказал, — пишет Шенкарёв, — что воссозданием партии придется заняться мне, так как других партруководителей народ не воспримет». Вот вам и "планы партии — планы народа"! Не кажется ли вам странным подобное заявление первого секретаря обкома КПСС, будущего почётного гражданина Брянской области?

Шенкарёв с честью исполнил свой партийный долг, воссоздав в Брянской области шеститысячную парторганизацию Социалистической партии. А что ж подпольный обком? А он ринулся осваивать "золото партии" в новой рыночной среде — банках, биржах и обществах с действительно ограниченной ответственностью? Эти же "деятели" потом и изгнали из партийных рядов своего спасителя.

Вот также рухнет и "ЕдРо", пытающееся опираться даже уже не на членов "Единой России", а на госслужащих, муниципалов, бюджетников, студентов, задавленных административным ресурсом. А отчасти — и на пенсионеров, которых сегодня беззастенчиво подкупают. Рухнет, потому что мир, в отличие от России, не остановился в своём развитии.

Станислав БЕЛЫШЕВ, юрист, публицист, бывший секретарь координационного совета областного отделения движения "Демократическая Россия"