Тьма власти и власть тьмы

Статья 4 Конституции РФ гласит: «Каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры». Руководствуясь этой нормой в попытке спасти от уничтожения памятник истории и культуры, мемориальную усадьбу А.К. Толстого Красный Рог, приходится обращаться в разные государственные инстанции. Все обращения переправляются в местные органы власти, от которых, по сути, зависит судьба историко-культурного наследия.

Так, Минкультуры РФ в своих отписках заявляет: «Полномочия по осуществлению государственной охраны объекта культурного наследия федерального значения осуществляется Управлением по охране и сохранению историко-культурного наследия Брянской области».

Чтобы проверить работу этого Управления, Минкультуры РФ обязано согласовать свою проверку с прокуратурой Брянской области в соответствии с законом № 294-ФЗ "О защите прав юридических лиц…". К примеру, 28 апреля 2017 г. Министерство сообщило: «Прокуратурой Брянской области принято решение об отказе в согласовании проведения внеплановой выездной проверки по причине отсутствия основания для её проведения». В 2018 г. мы шесть (!) раз обращались в прокуратуру с заявлениями о нарушении законов при реконструкции усадьбы А.К. Толстого и на все обращения получили отписки о том, что «оснований для мер прокурорского реагирования не имеется». Минкультуры РФ каждый ответ на жалобы заканчивает фразой: «Вопрос о восстановлении усадьбы А.К. Толстого находится на контроле Правительства Брянской области (председатель Богомаз А.В.)».

Итак, всё в руках местного чиновничества.

Заглянув в списки местных органов власти, обнаружила тьму властителей. У губернатора области 10 замов, а в возглавляемом им Правительстве 26 членов. Структура Правительства состоит из различных управлений, комитетов, отделов и подразделений. В подчинении их начальников — помощники, советники, консультанты, секретари. Такая же структура у другой ветви власти — у областной Думы. Каких должностей, кормящихся из народного кармана, только нет, вплоть до экзотических. Как, например, должность «Помощник Губернатора Брянской области группы помощников Губернатора Брянской области управления делами Губернатора Брянской области и Правительства Брянской области». Как в анекдоте про старшего помощника младшего дворника.

В недавнем интервью губернатор А. Богомаз сказал: «Я никогда не читаю с бумаги написанные помощниками доклады. Готовлю их сам». Так зачем тогда, Александр Васильевич, вы кормите за наши деньги такой сонм бездельников? Помимо названных властных структур есть ещё и сопутствующие, надзирающие органы со своими отрядами помощников, секретарей, дворников.

Но, не залезая в чиновничьи дебри, вернёмся к "нашим баранам" — к памятникам культуры. Отметим, что власть над ними осуществляется по нисходящей: одним из заместителей губернатора (А. Коробко), департаментом культуры (Е. Кривцова), управлением по охране культурного наследия (К. Волков). В подчинении департамента состоит областной краеведческий музей (И. Кулешова), а у него — музей-усадьба А.К. Толстого в Красном Роге. С него и начнём — с "младшего дворника" или от "хвоста рыбы к её голове".

Мемориального, толстовского, от усадьбы осталось процентов десять — несколько десятков погибающих деревьев парка и скрытые в земле фундаменты бывших построек. В планах чиновников от культуры снос всех толстовских объектов и сооружение на их месте новых по своему вкусу и потребностям. Это, надо полагать, обеспечивает и двойной "распил" денег: за снос и за новое строительство. План уже выполняется: снесены два исторических здания, а на их месте построены два новодела. Единственный уцелевший гостевой флигель толстовского времени раскурочен внутри, снаружи снята обшивка, чтобы скорее сгнил. Деревянным стенам, которым более 200 лет, требуется срочная консервация.

В федеральном законе об объектах культурного наследия сказано, что консервация конструкций должна быть предусмотрена в проекте и осуществляться людьми, имеющими лицензию на данную операцию и разрешение надзорного органа, утверждающего проект. Ничего этого управление по охране не предприняло.

В результате, вместо Гостевого флигеля подвергли огнебиообработке три деревянных объекта, не входящих в реестр памятников и подлежащих сносу. Операцию по консервации проводили дворники музея «в рамках хозяйственной деятельности», как сообщила Кулешова. А замдиректора по развитию мемориального музея, не обладающий специальными знаниями, но имеющий родственные отношения с музейным начальством и не имевший в ту пору российского гражданства, начал "развитие" музея с того, что снёс мемориальный Дворовый флигель, чтобы на его месте построить новое здание, отличающееся от прежнего, состряпав для этой противоправной операции подложный акт.

Кстати, в краснорогском литературном музее "трудится" целый родственный клан его руководителя, но нет ни одного сотрудника с гуманитарным образованием. Вот и директор краеведческого музея, литературные и исторические познания которой весьма сомнительны, в интервью журналисту газеты "Культура" (№ 34, 2016 г.), заявила: «…если придерживаться принципа жёсткого историзма, вообще ничего не построишь». Ей вторит в этом же интервью вездесущий архитектор-"реставратор" А. Перов, от "реставрационных" работ которого пострадала древняя церковь Успения Богородицы. О проекте в Красном Роге Перов выразился так: «Он, конечно, не имеет отношения к научной реставрации, но почему бы этого не сделать?».

Однако над нарушителями законов стоят надзорные органы власти, в частности, управление по охране и сохранению историко-культурного наследия. Заглянем туда. "Рулят" этим заведением начальник К. Волков — инженер-механик и Е. Бондарев — выпускник психолого-социального института, состоящий в должности советника этого начальника. Он сочиняет ответы на жалобы и обращения граждан, а также присутствует на приёмах вместо начальника Волкова. Это непревзойдённый мастер манипуляции законами, их интерпретации и словоблудия. К примеру, журналисту "Брянской улицы" (17.02.2017 г.) заявил: «Акт госэкспертизы, представленный "Профреставрацией" (именно эта контора сносила исторические объекты усадьбы под видом неисторических и строила вместо них новоделы, не имея проектов — прим. авт.), не соответствует законодательству, но называть его "незаконным" не корректно».

Другой случай. Чтобы снести два объекта, признав их неисторическими, и построить вместо них новые, заказали экспертизу по документам архивов Орла, Смоленска, Гомеля, в которых, естественно, сведений о флигеле для дворовых и прачечной не оказалось. Помещики XVIII—XIX веков свои служебные и жилые постройки нигде не оформляли. Иначе замучились бы. Волковское управление получило желаемое отрицательное заключение по двум мемориальным объектам, утаив от эксперта прижизненный межевой план усадьбы, рисунок и описание самого Толстого и свидетельства его современников. При этом Бондарев заявил оппонентам: «Этот флигель не мог быть толстовским, так как он построен немцами во время войны». Следовательно, должен быть снесён.

И тут вспомнилась история аварийного дома № 80 по ул. Димитрова в Брянске, построенного пленными немцами после войны, который управление по охране памятников, напротив, признало памятником архитектуры и сносить не разрешило (об этом ваша газета рассказала в прошлогодней публикации «Выборочная охрана старины»). Не потому ли, что в доме ныне сидят коммерческие структуры, не заинтересованные в его сносе?

Сложилось впечатление, что организация по проведению историко-культурной экспертизы — огромное коррупционное болото, которое успешно использует управление по охране и сохранению историко-культурного наследия. Есть подозрение, что сами сотрудники управления пишут отзывы на проекты и акты экспертизы от имени общественности, сделав эти отзывы анонимными, применяя всякого рода ухищрения и манипуляции, чтобы исключить участие в обсуждении специалистов от общественности.

Теперь заглянем на самый верх — в администрацию области к заму губернатора по культуре А. Коробко, минуя директора департамента культуры Е. Кривцову, поскольку выразителем её деяний является И. Кулешова, должность и действия которой целиком зависят от дирекции департамента. По большому счёту, деятельность Кривцовой на ниве "восстановления" усадьбы А.К. Толстого — многоходовый криминал по отмыванию денег и уничтожению памятника культуры. Но сверху нет команды на расследование очевидного криминала, стоившего областной казне многомиллионных убытков. Значит, устраивает всё это.

Чему удивляться, если непосредственный начальник Кривцовой г-н Коробко не имеет понятия об этом памятнике культуры? На наш запрос он прислал фантастический список объектов усадьбы из 15-ти наименований, по его словам, «находящихся в оперативном управлении» краеведческого музея. Причём 4 существующих объекта в список не включены, зато названы исчезнувшие или несуществующие — как "столовая с верандой" или некий "замок". А вот Кулешова на запрос ответила, что «в оперативном управлении» музея находятся лишь 4 объекта из 15 перечисленных, включая водопровод, канализацию и теплотрассу.

Примечательно, что г-н Волков и вовсе считает, будто в усадьбе всего два памятника культуры: дом-новодел и парк с прудом, которого отродясь ни в парке, ни в усадьбе не было. Но поскольку его нет, Волков просит Минкультуры РФ профинансировать поиски несуществующего пруда. Умельцы, однако, выколачивать "бабки" на пустом месте!

Или вот случай. В 2009 г. были произведены посадки сосен на месте вырубленного толстовского бора возле усадебного комплекса. Через 9—10 лет надлежало провести санитарную рубку — убрать берёзки, посаженные временно для профилактики корневой системы сосен. Группа учёных обратилась к Богомазу с просьбой поручить Управлению лесами провести эту операцию. Как ни странно, но губернатор поручил заняться этим вопросом… своему заму Коробко, который отправил заявление учёных в почепскую администрацию, где оно из отдела культуры перекочевало в почепское ЖКХ, там и погибло…

Свои действия г-н Коробко объяснил тем, что «указанные насаждения расположены за пределами музея-усадьбы на территории Краснорогского поселения». Хотя по факту это территория не поселения, а охранная зона музейного комплекса — «мемориально-ландшафтный участок» (Постановление администрации Брянской области от 9.10.2009 № 1094), который приказом Управления имущественных отношений Брянской области от 17.07.2012 г. № 1753 включён в реестр ГБУК "Брянский государственный краеведческий музей" как «особо охраняемая территория для эксплуатации в качестве объекта культурного наследия». Но главный начальник по культуре не знает ни объектов культуры, ни законов.

Вот мы и пришли от тьмы власти к тьме, во власти которой оказался памятник культуры. И эти люди — то ли от невежества, то ли от злого умысла определяют политику в области историко-культурного наследия, жертвой которой пала единственная в стране усадьба классика русской литературы мирового значения.

Валерия ЗАХАРОВА