Совесть в залоге

Минувшей весной мы рассказывали, как неожиданно развернулись события для брянского предпринимателя В Тананыкина, одалживавшего крупные денежные суммы под весьма щадящие проценты. Сама по себе эта практика не представляет никакого интереса, а вот её последствия не только интересны, но и во многом поучительны. Такой же практикой — дачей денег в рост — занимались трое брянских мужчин, и очень скоро угодили в ситуацию, весьма схожую с тананыкинской.

От ворот поворот

Кто эти трое? Брянцы Александр Голиков, Павел Мишкин и Дмитрий Илюшкин. Соответственно — 42, 35, 32 года. Сегодня они обвиняются (уголовное дело уже рассматривается в Советском райсуде Брянска) в том, что в составе организованной преступной группы обогащались в особо крупном размере, обманывая обращавшихся к ним за финансовой помощью. "Прицепом" идёт статья о незаконном предпринимательстве, которым эта троица якобы промышляла без регистрации и лицензирования.

Поначалу в 2010 году на одной из молодёжных тусовок познакомились Голиков и Мишкин. У обоих родители занимались бизнесом. Думали, как реализоваться в нём, и эти двое парней. Стали вместе торговать вошедшими тогда в моду сотовыми телефонами. Вскоре к ним примкнул приятель Мишкина Илюшкин. Появились первые крупные деньги, а с ними и планы вложить их во что-то более доходное. С родительской помощью выкупили несколько участков на улице Речной и открыли там ломбардный офис с небольшой стоянкой для сдаваемых в залог автомобилей.

Одним из их клиентов оказался тогдашний генеральный директор международного аэропорта "Брянск" Имеда Гивиевич Рохвадзе. Да, тот самый, который в начале 2017 года был арестован, а позже осуждён на три года колонии за то, что, как установило следствие, а за ним — суд, заключал фиктивные трудовые договоры, подписывал липовые акты и нагрел бюджет на полтора миллиона рублей. Вслед за этим в брянской прессе сообщалось, что он стал фигурантом ещё одного уголовного дела — якобы, дал 100-тысячную взятку сотруднику Ространснадзора, который мог посодействовать избежанию "его" предприятием ответственности за выявленные при проверке нарушения. О судьбе той попытки больше не сообщалось; как сказал сам Рохвадзе во время нашего недавнего многочасового общения, его из этого дела "вывели". Как "вывели" — предпочёл не распространяться. А из полученных трёх лет за хищение бюджетных полутора миллионов рублей в колонии отсидел он, насколько известно, около четырёх месяцев. Плюс зачли время нахождения в СИЗО и под домашним арестом. Как ему удалось освободиться от остального бремени отсидки, остаётся загадкой. Однако некоторые другие события помогают понять секрет удачливости уроженца солнечного Кутаиси.

Вернёмся к его взаимоотношениям с ростовщиками. Взаимоотношения были почти приятельскими. Гендиректор аэропорта то и дело одалживал у них различные суммы, всякий раз пригоняя в залог свой "Мерседес", и в свою очередь неоднократно помогал парням в приобретении авиабилетов. Но то, что произошло после 2014 года, напрочь перечеркнуло сию "идиллию". Именно в том году под аэропортовской крышей свила гнездо турфирма "Милана Тур", которую возглавил заместитель Рохвадзе С. Заикин. Сейчас Имеда Гивиевич всячески дистанцируется от того, что проворачивал его зам. Даже осуждает, к примеру, за то, что тот накупил дорогущей офисной мебели и оргтехники, которую впоследствии якобы вывез на свою дачу, не пожелав продать это добро, чтобы (об этом речь — ниже) рассчитаться за долг по заложенной квартире. Однако как бы заочно с ним спорит замдиректора фирмы "Милана Тур" М. Тришина. Она утверждает, что деятельностью "Миланы" неформально руководил как раз Рохвадзе, он же контролировал и её финансовые операции, забирая все деньги и распоряжаясь ими. А Заикин ему полностью подчинялся.

Фирма, построив свою работу по принципу финансовой пирамиды, вскоре угодила в громкий скандал с неоплатой возвращения из Турции отдыхающих. Для этого требовалось несколько миллионов рублей. И вот тогда Рохвадзе свёл Заикина с Мишкиным и Голиковым. Поначалу, как заявляет последний, Заикин хотел заложить дачу, но она ростовщиков не устроила. И тогда под залог полученных от Мишкина трёх миллионов пошла заикинская четырёхкомнатная квартира. Между Мишкиным и Заикиным был заключён договор купли-продажи. Мишкин одновременно написал расписку о том, что в течение двух месяцев никаких юридических действий с купленной квартирой предпринимать не будет, и после возвращения суммы долга и процентов переоформит её обратно Заикину. Увы, ни через два месяца, ни позже расчёта не последовало. А последовало от Заикина заявление в суд, в котором он просил признать куплю-продажу квартиры недействительной, так как сделка была притворной, а значит, ничтожной. И судья Советского райсуда О. Ильюхина удовлетворяет это его заявление, признаёт сделку купли-продажи ничтожной. Посчитав, что у продавца и покупателя «отсутствовали намерения создать соответствующие правовые последствия заключённого между ними договора». Странно, для чего же стороны договаривались, какие ещё последствия имели в виду? Для чего, наконец, Заикину передавались так чаемые им три миллиона?

Рохвадзе рассказывал, как вдохновился Заикин после вердикта судьи Ильюхиной: дудки, мол, им, не получат ни деньги, ни квартиру… Но Мишкин с Голиковым уступать не собирались. Они обратились с апелляционной жалобой в облсуд, и его коллегия не только отменила ильюхинское решение, но и приняла новое — отказала Заикину и признала сделку действительной. Областные судьи установили, что сделка совершена «с соблюдением установленных законом требований и содержит весь объём соглашений между сторонами», Заикин «не оспаривал тот факт, что собственноручно подписал договор купли-продажи, был ознакомлен с его содержанием, понимал, какие последствия он влечёт». Вскоре Заикин скончался, и обжаловать судебный вердикт стала его вдова А. Ромашина (фамилия от первого брака). Дошла до Верховного суда России. Но в высшей судебной инстанции страны даже не усмотрели оснований для передачи её жалобы на рассмотрение в судебном заседании...

Казалось, вот и наступила ясность. Впереди, правда, маячила муторная процедура выселения. Но почти параллельно с хлопотами судебными Заикин устроил и полицейские. Он обратился в полицию и попросил дать правовую оценку мошенническим действиям Мишкина. Материал проверки поступил лейтенанту А. Татаринову в мае 2015 года, а постановление тот вынес аж в конце июля 2016-го, через несколько месяцев после того, как своё слово в пользу Мишкина сказал облсуд. Скорее всего, ориентируясь на его позицию, лейтенант без лишних заморочек постановил отказать в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Ровно через два месяца аналогичное постановление вынес и старший лейтенант Н. Арутюнян.

Следующим на штурм полиции пойдёт Рохвадзе. В марте 2018 года уже третий лейтенант полиции, А. Иванов, вынес третье постановление (уже по его заявлению), в котором по известному уже основанию — ввиду отсутствия состава преступления — отказал в возбуждении уголовного дела. А что же придумал наш бывший авиатор? Он поведал лейтенанту, что в октябре 2016 года, через полгода после того, как в облсуде продажа квартиры его бывшего заместителя была признана законной, пригнал в ломбард два своих "Мерседеса" — якобы, под гарантию возврата денежных средств за потерянную Заикиным квартиру. Но потом был арестован, и вдруг узнал, что его иномарки куплены: одна — Мишкиным, другая — Голиковым по договорам купли-продажи. Откуда те взялись? Якобы, ещё в 2014 году эти двое подсунули ему пару "пустых бумаг", которые он подписал не глядя — они-де и трансформировались в договоры купли-продажи с его подписями. Мишкин и Голиков утверждали, что автомобили были проданы совершенно законно, деньги за них Рохвадзе получены. В беседе с нами Голиков уточнил: рассчитывались частично наличными, чему есть свидетели, частично — на банковскую карту Рохвадзе. В общем, опер Иванов дал Имеде Гивиевичу от ворот поворот. Пару месяцев спустя он же проводил дополнительную проверку, и снова постановил отказать в возбуждении дела. Заметим попутно: все четыре отказных постановления утверждали замначальника городского УМВД и замначальника полиции областного УМВД.

Та ещё история

Пройдёт без малого год, прежде чем дело всё-таки возбудят. За его расследование возьмётся подполковник, начальник отдела следственной части следственного управления УМВД А. Гусейнов. Именно он предъявит обвинение Голикову, Мишкину и Илюшкину, а затем составит обвинительное заключение, которое будет утверждено заместителем прокурора области Р. Коберником. Кроме эпизодов с заикинской квартирой и иномарками г-на Рохвадзе в него включен ещё один — с якобы мошенническим завладением Голиковым квартирой в Володарском районе Брянска, принадлежащей отцу и сыну Левичевым. Та ещё история. В том же 2014 году Левичев-старший одолжил на месяц под залог своего подержанного авто 100 тысяч рублей. Вместо возврата денег попросил ещё 700 тысяч за убитую 48-метровую трёшку в хрущёвке. В ней жил без регистрации отец Левичева, который после того, как законность продажи квартиры подтвердил суд, перебрался к другому своему сыну. Левичеву же, по его словам, нужно было оплачивать учёбу сына и возвращать прежние свои долги. Позже он в своих жалобах будет утверждать, что не собирался продавать квартиру, а передал её в залог. Голиков же обманом склонил к подписанию договора купли-продажи. И подписан тот был на крайне невыгодных, кабальных условиях. Поначалу эти доводы прошли испытание в Володарском суде. Судья А. Родионова быстро разобралась во всех этих "манёврах". Помогла ей в этом представитель областного управления Росреестра, рассказавшая, что принимающий документы сотрудник всегда объясняет суть сделки, спрашивает, получены ли продавцом деньги от покупателя. Квартира продана по заниженной цене? Но при регистрации подразумевается, что стороны договорились о ней. Словом, суд не нашёл оснований для признания сделки кабальной, этому не было доказательств. Как написала в своём решении г-жа Родионова, в договоре купли-продажи большими буквами указано "продавцы" и "покупатель", и «суд полагает», что Левичевы «достоверно видели» эти слова, а не другие — "залогодержатель" и "залогодатель". Почти одновременно Левичевы настрочили заявление в полицию по поводу, как считали, незаконного завладения Голиковым квартирой. И четвёртый лейтенант — Д. Дорохова — постановила отказать в возбуждении уголовного дела «ввиду отсутствия в действиях Голикова А.Н. состава преступления».

Гиря для подполковника

И вот спустя пятилетку состав благополучно отыскался. Подполковника Гусейнова и его коллег нисколько не смутили ни решение судьи Родионовой, ни определения областного и Верховного судов, которые почему-то, словно сговорившись, просмотрели преступный характер в действиях Голикова и Мишкина. Как это объяснить? Да легко, полагает следователь Гусейнов. В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Голикова, а затем и в обвинительном заключении он написал, что Голиков и Мишкин добивались нужных им результатов, «используя судебные органы Брянской области как инструмент для достижения своей преступной цели, вводя в заблуждение о роде своей деятельности».

М-да... Кем угодно можно считать служителей Фемиды, но в последнюю очередь — простачками. И вот теперь интересно, насколько они окажутся простачками в разгребании того, что наворотил подполковник. Ну хотя бы для начала судья Советского райсуда И. Астахова, рассматривающая это чудное дело. Обрадуется ли она "почётной миссии" раскрыть глаза своим доверчивым, легко вводимым в заблуждение коллегам из областного и Верховного судов на Мишкина и Голикова? Как справится с такой "миссией"? Тут возникают и другого рода вопросы. А что самого Гусейнова сподвигло на столь тяжкие труды по распиливанию гири, в которой он собрался отыскать золото? Какой Паниковский вдохновил на это? Голиков полагает, что это Рохвадзе со своими связями. Вспомнил, как тот сказал, встретившись на очной ставке: зря, мол, вы со мной связались. А во время нашей беседы Имеда Гивиевич с полной уверенностью утверждал, что бывшие его контрагенты совсем скоро получат обвинительный приговор. Могуч — ничего не скажешь! И без всякого намёка на угрызения словно сданной в бессрочный залог совести.

Однако обратимся к некоторым фрагментам многостраничного гусейновского труда. Деятельность троих ломбардщиков он подвёл "под" незаконный промысел организованной преступной группы (ОПГ). И чем же обосновывается это убийственное утверждение? Ага, если это преступная группа, то должен быть и главарь. Эта роль отводится почему-то Мишкину, который и «принял решение о создании ОПГ». Чем, кроме голословности, подкрепляется этот вывод? Да ничем. Кто знает всех троих, могут лишь ухмыльнуться, заслышав, что Мишкин — лидер. Голиков, который постарше его на целых восемь лет, имеет побольше оснований, чтобы выглядеть круче. Но дело не в лидерстве, не в крутизне. Работали они каждый за себя, так как только физическое лицо могло выдавать физическому лицу денежные займы под залог недвижимого имущества. Ломбардам, микрофинансовым организациям это не позволяется. Да, помогали друг другу, подстраховывали, но без всякой иерархии.

Сторонясь полицейских

Следователь нафантазировал некий преступный план, которому следовали заимодавцы. Тут же фигурируют и преступный умысел, и корыстные побуждения, которые маскировались активной рекламой. Подсудимым приписывается подготовка и заключение фиктивных и незаполненных договоров купли-продажи транспортных средств (имеется в виду рассказанная, но так должным образом и не исследованная история с иномарками кутаисского, нынче обретающегося в Москве парня), недвижимости. А что до неё, то наш пытливый подполковник в доказательство приводит лишь два эпизода — с заикинской и левичевской квартирами. Было потрачено немало усилий и времени, чтобы пополнить этот сиротский обвинительный перечень. Отыскивались многие одалживавшие под залог недвижимости у Голикова и Мишкина, но, видимо, учуяв, что их хотят сделать разменными монетами в сомнительной игре, предпочитали сторониться полицейских. А, к примеру, жительница Комаричей по фамилии Ракова не побоялась заявить, что ломбардщики тут не при чём, в том, что ей пришлось лишиться дома, виновата сама.

Клиенты, которые не смогли рассчитаться с долгами, выставляются следствием несчастными жертвами, «которые по объективным причинам не могли обратиться в банки для получения кредитов, не имевшие стабильного дохода». «Всё это смешно, — восклицает Голиков, — ни один из тех, кто обращался к нам, не находился на краю пропасти, ни один не одалживал, например, на лечение, похороны, другие острые нужды. Как правило, брали деньги для каких-то бизнес-целей. Тот же Заикин или Левичев, которому деньги понадобились для расширения его точки по торговле рыболовными снастями. Мы учитывали положение клиентов и часто давали займы под совсем небольшие проценты. Несопоставимые по сравнению с теми же микрофинансовыми организациями».

Под катком

Пусть не покажется кому-то, что мы рассыпается в симпатиях к ростовщикам. Но ведь живём в узаконенной рыночной среде, которую определяет баланс спроса и предложения. Есть спрос на крупные и быстрые займы, вот и предложение — ломбард, просто физические лица, которым не возбраняется и ближним помогать, и самим на этом зарабатывать. Мы не впервой обращаемся к этой, чего греха таить, соблазнительной для криминала сфере. В 2019 и 2020 годах в публикациях «Притворная сделка» и «Судейские кульбиты» рассказывали о судебной эпопее с участием дельцов по фамилиям Маркин и Спирин из ООО "Ломбард МаксиФинанс", обосновавшихся на улице Мичурина в Володарском районе Брянска. Они дали в долг одному работяге из Бежицы 120 тысяч рублей под залог однокомнатной квартиры. Когда два месяца спустя к ним пришёл племянник заёмщика, пожелавший возвратить сумму долга с оговоренными процентами, ему предложили выкупить квартиру сначала за… полмиллиона, потом — за 300 тысяч рублей. Услышав отказ от таких условий, тут же поспешили её продать. Как раз там и можно, и должно было говорить о мошенничестве в чистом виде, но гроза для этой парочки прошла удивительным образом стороной. А Голикова с Мишкиным она накрыла с головой.

Вот она, сила обстоятельств, которые создали крайне скверную для парней конъюнктуру. А тут ещё до суда упекли в СИЗО Мишкина, легкомысленно не спешившего в ковидную пору встречаться со следователем. Вот его и "закрыли". Заодно как бы дополнительно обставили ранее придуманную ему роль лидера, главаря, пахана. Коли так, то не лишне подчеркнуть (в первую очередь для суда) его опасность таким привычным для правоохранительного катка образом.

Григорий РОКОТОВ