«Поцелуй смерти» от Коломейцева

Когда готовилось к печати интервью с супругой брянского предпринимателя А. Коломейцева, находящегося нынче в бегах, стало известно о заключительном покаянном его видеообращении, в котором он сенсационно извинился перед губернатором А. Богомазом, его сыновьями и серым кардиналом губернатора С. Антошиным за то, что «наговорил много лишнего». Тут же распорядился закрыть проект с уже ставшим привычным названием "Вдребезги", которое враз обрело символическое значение — вдребезги разбита репутация персонажа, отчаянно метившего как минимум в лидеры общественного мнения. Ни один из брянских сайтов, поспешивших донести до широкой аудитории эту без преувеличения сенсационную новость, не отважился прокомментировать её. А комментировать есть что. Это попытались сделать всяк на свой лад читатели. Львиная их часть встретила поднятие Коломейцевым белого флага с издёвкой. Даже в стишках: «Дорогой мой, губернатор, на коленях я молю: ты прости меня, зас...ца, был неправ, тебя люблю».

Действительно, мало кто ожидал, что столь жидок на расправу окажется Александр Григорьевич. Прежде он создал из своих поступков, заявлений, обещаний — дерзких, бескомпромиссных, во многом вызывающих — образ этакого неустрашимого политического Рэмбо. Когда год назад губернатор публично пригрозил ему санкциями за налоговые прегрешения (их серьёзных, напомним, так и не сыскали), он тоже публично ответил, что даже если его будут судить, то в отличие от Антошина, встретит вердикт мужественно, в обморок не упадёт, в штаны не наделает. И вот теперь, каясь, что «был неправ, когда говорил об Антошине и его ситуации в суде», он укоряет наше издание: «Кто писал и пишут об этом деле, вели себя неправильно по той причине, что когда человек находится в стрессе, с ним, наверное, бывает всякое, когда нервы напряжены и всё остальное». Ну конечно, бывает всякое, понимаем. Трудно понять только другое. Когда уже вроде бы взрослые дядьки добровольно накликают на себя эти самые стрессы, в одном случае (как с Антошиным) будучи неспособным на два-три хода рассчитать последствия своих поступков, а точнее — преступления, в другом (как с Коломейцевым) — поддавшись нарциссическому азарту.

В ноябрьской публикации «По Коломейцеву — пли!», рассказывая о новом сценарии мести основателю скандального медиа-проекта, мы как раз и говорили о том, что он, "на рать едучи", должен был элементарно предвидеть эти последствия, говорили, что тут не будет сладких коврижек, тут — одни синяки и шишки. И вот теперь, когда они воспоследовали, остаётся ради сохранения лица изображать обиженного, жертву "непонимания масс" его, Коломейцева Александра Григорьевича, усилий эти массы осчастливить. В политике есть одно "железное" табу: нельзя ни в коем случае роптать на народ, на его непросвещённость, инертность, нежелание мгновенно откликаться на призывы и лозунги. Это так же непродуктивно, как, скажем, оправдываться. Коломейцев как раз и принимает такую непродуктивную позу.

Ещё дезертирство он объясняет своим семейным патриотизмом. Говорит: «Защищая других детей (очевидно, речь о спасённых от гибели в перинатальном центре младенцах — прим. ред.), предал своих». А в чём, не может не возникнуть вопрос, предательство? В том, что в ответ на критику занимавшегося поборами и другими тёмными делишками руководителя спортивного клуба "Брянск" А. Лемешова из хоккейной команды выставили его сына? Но, насколько известно, это совсем не тот уровень неприятностей, с которыми столкнулось бизнес-семейство. Однако и попытки обвинить его в хищении тепловой энергии — это тоже ещё только попытки. Во всяком случае, за это не сажают, а если и сажают, то вместе с теми, кто длительное время закрывал на так называемое хищение глаза. Тут, кстати, Олеся Коломейцева выглядит поувереннее супруга, в нашей беседе она была полна решимости доказать свою невиновность в арбитраже. Конечно, наша судебная система часто лишь генерирует недоверие к себе. Но как это удастся ей, если на стол кладут документы, если оперируют неумолимыми фактами?

Съехать Александра, как сам он говорит, заставило предупреждение анонимных доброжелателей о его якобы неминуемом аресте. Ладно, не будем распространяться о его первой, не самой мужественной реакции. Но как назвать превращение беглеца в морального камикадзе? Возможно, его супруга чего-то не договаривает, но те издержки, о которых она рассказала нам, отнюдь не носят фатального для коломейцевского бизнеса характера. Ну да, впереди судебная тяжба с "Брянсккоммунэнерго", перспективы которой Олесе Коломейцевой не представляются безрадостными, ну да, шныряют юнцы-полицейские среди арендаторов, распространяя дешёвую дезу. Но повторим: можно ли считать это оправданием для такой саморасправы? Неужели Александр Григорьевич не понимал, что после покаяния руку ему ещё могут подать, но серьёзных дел с ним больше никто не захочет иметь? Остаётся, как написал один читатель, «быть теперь либо паинькой, либо спиться».

Но делая морально самоубийственный шаг, Коломейцев награждает "поцелуем смерти" тех, пред кем встаёт на колени. Если хотя бы немного вдуматься, то менее всего его покаянию должны радоваться как раз они — засвеченные Богомаз и Антошин. Полными победителями в этом "кровопролитном" противостоянии они могли бы себя чувствовать, если бы поверженный, напротив, дистанцировался от них, покаявшись лишь перед руководителем "Брянсккоммунэнерго" А. Граборовым. Но того он как раз величает иудой, таких, говорит, в годы войны называли полициями. То есть, вроде бы каясь, он чётко свидетельствует, что в его истории однозначно имел место произвол с участием Богомаза, Антошина и, конечно же, Граборова. Что своим покаянием он попросту выклянчивает возможность вести бизнес без "приключений". Об этом выделяющиеся своей проницательностью комментарии читателя сайта "Брянск тудей" под псевдонимом "Племяш": «А что, разве Богомаз решает, прекратить уголовное дело или нет? Интересно получается, извинился — дело прекратили. Или Григорьевич считает, что ему за язык мстят? Все равны перед законом, но он равнее?». Выходит, Коломейцев, сам опускаясь на дно, тянет туда и Богомаза с Антошиным. Своим "поцелуем смерти" он посылает убийственный сигнал и тем, кто ещё решает, открывать ли бизнес на Брянщине, вкладываться ли здесь в какие-то проекты? Сигнал этот читается очень просто: смотрите, в этом регионе вы можете нарваться на самые разнообразные риски, здесь законность — понятие весьма и весьма условное и относительное. И теперь, чтобы убедить в обратном, коломейцевским гонителям отступать некуда: теперь надо доказать и показать, что дело возбуждалось не по мстительным, а по чисто правовым мотивам.

В конце своего монолога Коломейцев с кривой улыбкой изрекает: «Поумилялись, поулыбались, думали, что можно всё свободно говорить… Наигрался в демократию, она — сладкая вещь… Я не собираюсь рвать "ж…у" за тех, кому ничего не надо». А перед этим ещё более саморазоблачительное: «Мне хотелось бы попросить прощения у Богомаза, что я детей его поднимал. Но я поднимал их вопросы, как они работают, только после того, как они трогали моих детей». Око за око? Но если ты такой беззаветный семейный патриот, если горой за своих детей, что ж винишься, какие уроки им преподаёшь? «Перед Богомазом извиниться — фигня. Главное у бога прощение получить!» — откликнулся один из интернет-пользователей. Другой добавил: «А перед читателями извиняться не нужно?». Третий предположил: «Видно, Катя попросила извиниться». Катя — это Екатерина Филипповна Лахова — политик неизмеримо более опытный, прожжённый, нежели умиляющийся и улыбающийся Коломейцев. Но по совету ли с Лаховой, с кем-либо ещё или по своему собственному почину винился и извинялся Коломейцев — не так важно. А важно, что на региональной политической сцене одним случайным и, скажем великодушно, недостаточно ответственным игроком стало меньше. Это, кроме всего прочего, и полезно.

Иван УХВАТОВ