«Дело Денина»: взгляд с другой стороны

После того, как в мае бывший губернатор Николай Денин был заключён под домашний арест, страсти вокруг уголовного дела, где он выступает главным и единственным фигурантом, поутихли. Но поутихли они лишь в медийном пространстве. В политических кулуарах, обывательской среде обвинение, выдвинутое против экс-главы региона, продолжает обрастать самыми различными толкованиями, оценками, суждениями. Из этого потока выбивается озвученная недавно в одной из газет позиция бывшего заместителя председателя областной Думы М. Подобедова. Он известен своей запредельной осторожностью, за что в некоторых кругах стяжал прозвище "Хитрый лис". Действительно, многие знают неспешную подобедовскую манеру, его скупость на сильные эмоции, которые одни приписывают его врождённой осторожности, другие привычке колебаться в унисон с "линией партии". Но сейчас Михаил Андреевич — на вольных пенсионных хлебах, и может позволить себе роскошь размышлять без особой оглядки на чины и обстоятельства. И тут все увидели другого Подобедова — непривычно решительного и жёсткого. Он, прекрасно знающий персонажей, причастных к "делу Денина", особенности денинской натуры, рубанул, что называется, с плеча, усмотрев в уголовном преследовании бывшего "первого лица" области "заказную" составляющую, которая является "мотором" всего этого процесса.

В этом ветеран брянской политики совсем не одинок. Своеобразным выражением такого настроя является пакет с бумагами, оказавшийся в нашем распоряжении. В нём, кроме документов, была основанная на них статья. Поначалу мы, посвятившие немало публикаций истории, которая легла в основу уголовного обвинения бывшего губернатора, не собирались реагировать на присланную в редакцию папку, но ознакомившись с её содержанием, поняли, что полученные нами документы взывают как минимум к неоднозначности оценок. Почему их прислали в нашу газету, которую трудно заподозрить в симпатиях к Денину? Возможно, потому, что видят в "Комсомольце Брянска" издание, которое старается при всех трудностях и соблазнах удержать независимый баланс, выражать как можно более широкий спектр мнений. Постоянно говоря, что мы открыты для всех читателей, умеющих аргументировать свою точку зрения, не можем и в данном случае проигнорировать и содержащийся в пакете намёк, который выражается в известной поговорке: "Назвался груздем — полезай в кузов". Но есть и ещё одно обстоятельство, которое подвигло нас к публикации полученного материала: в нём приводится наглядный пример того, как поступают друг с другом вчерашние друзья и единомышленники. Сегодня это произошло с экс-губернатором Дениным, завтра на его месте может оказаться нынешний глава региона А. Богомаз. Наблюдая за тем, как последним подбираются кадры на руководящие должности, мы лишний раз убеждаемся в этом.

***

Промежуточное исследование "дела Денина" мы начнём с майского постановления Советского райсуда Брянска об избрании экс-губернатору меры пресечения в виде домашнего ареста. В нём судья О. Хохлова приводит версию следствия и соглашается с ней. Вся эта версия выстраивается на крайне противоречивых показаниях бывшего заместителя губернатора, а ныне профессора Брянского госуниверситета М. Климова. В окончательном виде они представляют собой почти обличительный рассказ о том, как губернатор, «зная, что в соответствии с положением о порядке расходования средств резервного фонда администрации Брянской области муниципальное образование "Брянский район" и ОАО "Снежка" не имеют законных оснований для получения денежных средств из резервного фонда Брянской области для проведения аварийно-восстановительных работ на ОАО "Снежка", используя свои полномочия губернатора Брянской области в интересах ОАО "Снежка", преследуя цель восполнения расходов, понесённых аффилированной его семье коммерческой организацией вследствие локального происшествия, дал указание своему заместителю М.В. Климову получить от администрации Брянского района обращение на имя губернатора области о выделении денежных средств ОАО "Снежка", а также подготовить необходимый пакет документов, что и было сделано». Локальным происшествием в постановлении назван взрыв кормоцеха, случившийся на территории птицефабрики 23 октября 2011 года. В своих обличениях Михаил Васильевич заходит слишком далеко. В протоколе очной ставки с Дениным 10 апреля с.г. читаем: «После взрыва на совещании при губернаторе Денине Н.В. от последнего мне поступило указание выделить денежные средства из резервного фонда администрации Брянской области для оказания финансовой помощи ОАО "Снежка" для восстановления производственного процесса — изготовления корма птицам». Но указание — выделить деньги из резервного фонда — губернатор мог дать самому себе или начфину обладминистрации Е. Локтиковой, но никак не Климову, в чью сферу деятельности работа с финансами не входила. Поначалу подумалось, что это описка, оговорка, но через несколько страниц на уточняющий вопрос следователя Д. Ларичева, давал ли Денин указания получить необходимые документы, Климов, профессор права, заметим, повторяет, что от Денина «поступило указание выделить денежные средства из резервного фонда администрации области».

Сразу после взрыва был создан оперативный штаб ГУ МЧС по Брянской области и тут же было подготовлено решение, где указывалось, что взрыв на кормоцехе достиг муниципального характера. Ровно за месяц до очной ставки на допросе Климов говорит: «Я данное решение подписал как председатель комиссии по чрезвычайным ситуациям в Брянской области». Но этот документ он называет тактическим, прогнозным. К концу дня прогноз, указанный в данном решении, не подтвердился, так как (читаем далее) «последствия взрыва не распространились за территорию предприятия». Сейчас, бросая густую тень обвинения на своего вчерашнего начальника, он апеллирует к тому, что взрыв на "Снежке" не был признан чрезвычайной ситуацией муниципального уровня. Трудно поверить, что профессионалы-спасатели так ошиблись в определении степени опасности происшедшего. А вот что говорил и сам Михаил Васильевич в апреле 2014 года, будучи, как говорится, "при исполнении": «После получения сообщения о случившемся я приехал на место происшествия. Вся территория в радиусе примерно 200 метров от эпицентра взрыва была обильно замусорена камнями, битым стеклом. Здания кормоцеха были разрушены практически полностью. Над развалинами нависали остатки железобетонных плит, арматура, другие предметы, что затрудняло доступ к завалам — месту проведения спасательных работ… В результате взрыва, повлёкшего гибель людей, однозначно имелась угроза здоровью и жизни окружающих… В производственной деятельности фабрики, являющейся крупнейшим предприятием Брянского района, используются опасные вещества — аммиак и хлор. Наличие данных веществ создавало угрозу жителям прилегающего жилого сектора. Однозначно взрыв повлёк значительные материальные потери и нарушил условия жизнедеятельности людей. В результате разрушения кормоцеха возникла проблема обеспечения кормами птицы. Нарушение порядка и рациона питания могло привести к значительному падежу поголовья птицы, вследствие этого — остановке работы предприятия, что крайне негативно сказалось бы на социально-экономическом положении Брянского района». Отвечая на вопрос следователя, на основании каких документов взрыв был признан чрезвычайной ситуацией муниципального уровня, Климов приводит положения федерального закона "О защите населения территории от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера", подзаконных нормативных актов.

Тот прошлогодний допрос следователь С. Серков завершил таким вопросом: «Не оказывалось ли на вас и членов комиссии (речь — об упомянутой областной комиссии по чрезвычайным ситуациям, которая голосовала за выделение "Снежке" 21,8 миллионов рублей — прим. авт.) какое-либо давление при принятии решения о выделении денежных средств ОАО "Снежка" для проведения неотложных аварийно-восстановительных работ?». Ответ Климова: «Ни от кого никакого давления на меня не оказывалось и, насколько мне известно, на членов комиссии также не оказывалось никакого давления». Ну вот сегодня Михаил Васильевич, "перевернувшись", говорит совсем другое: губернатор давил. Как давил? Брал за грудки, прищемлял пальцы дверью? Всего-то «задавал вопрос в категоричной форме», почему не проведено заседание комиссии. Оно таки было проведено, и Климов, вчера ещё совершенно убеждённый в том, что всё было сделано правильно и законно, что сам он, голосовавший за выделение "Снежке" денег, поступает также правильно и законно, говорит уже другому следователю другое. Что решение комиссии «носило рекомендательный характер», что к нему можно было прислушаться, а можно было и проигнорировать, что его голос в пользу выделения денег «ничего не решал». Ответил Михаил Васильевич и почему лично он голосовал за выделение: «Я понимал, что ОАО "Снежка" фактически принадлежит Денину Н.В., и если бы проголосовал "против", то на следующий день я бы лишился своей работы». И добавим, лишился бы жирной замгубернаторской пенсии, так как генеральская его уже, видимо, не радовала. Ну чем всё это не образчик того, как предаются интересы государственной службы, государства? И чему-то же учит сегодня профессор Климов будущих юристов в государственном высшем учреждении? Его признание в собственном малодушии покоробило не только Подобедова, с которым его земляк обсуждал моменты с выделением средств, даже не заикаясь о противоправности этой процедуры. Ещё сильнее покоробили они некоторых бывших коллег Климова, которые находили всё же в себе мужество возражать "первому лицу" и далеко не всегда платили за это должностями.

Мы не раз писали о том, что Денина и Климова связывали особые отношения. Отставной генерал милиции ходил у губернатора в любимчиках. В таких же любимчиках у Николая Васильевича были его бывший заместитель Е. Локтикова и бывший глава Брянского района А. Емельянов. Имеются копии протоколов их допросов. Рождают они неприятный осадок. Локтикова тоже талдычит, что «опасалась потерять должность замгубернатора и, как следствие, единственный источник дохода», а потому и завизировала проект распоряжения губернатора, считающегося сегодня незаконным. Но ведь не стала бы бедной родственницей, не стала. К тому времени уже заработала замгубернаторскую пенсию, не сильно уступающую размером зарплате. Если и рисковала, то только этой невеликой разницей. Но, как представляется, другого опасалась Елена Ивановна — что разгонят возглавляемую её дочерью "левую" структуру — региональный информационно-расчётный центр, где оседала колоссальная маржа от финансовых потоков за коммунальные услуги. Немного — о Емельянове. В протоколе дополнительного допроса содержится немало любопытных характеризующих моментов. Он говорит, что «взрыв являлся локальным и не выходил за пределы ОАО "Снежка"», что «процедура выделения средств для ОАО "Снежка"» от него «ни в чём не зависела»; какие Брянским районом направлялись документы губернатору (а только через районную казну можно было получить "областные" деньги согласно порядку их выделения), он не знает, на заседании комиссии по чрезвычайным ситуациям он не присутствовал. Правда, признал, что на "Снежке" сложилась «действительно чрезвычайная ситуация». И это исповедовался человек, для избрания которого руководителем Брянского района Дениным была отмобилизована вся областная административная машина, которого Денин особо трепетно согревал "под крылом", несмотря на постоянные напоминания о том, что Емельянов является родным братом криминального авторитета "Емели", находящегося в международном розыске.

Однако оставим пока Климова, Локтикову, Емельянова. Обратимся к другим бумагам. Вначале — к двум экспертным исследованиям, связанным с вопросом о правомерности выделения денег "Снежке". Можно, конечно, отнестись к ним со скепсисом, назвать их тенденциозными. Но отмахнуться от некоторых правовых и не только правовых резонов, приведённых в них, было бы непозволительным легкомыслием. Одно из заключений принадлежит доценту кафедры "Анализ рисков и экономическая безопасность" Финансового университета при правительстве РФ, кандидату юридических наук С. Буянскому и его коллеге, доценту кафедры "Оценка и управление собственностью", кандидату экономических наук А. Бакниной. Они, как и Климов, ссылаются на федеральный закон 1994 года "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера", но одновременно обращаются и к более позднему (от 21 мая 2007 года) постановлению Правительства России, в котором даётся классификация чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера. Так вот, эти эксперты относят взрыв на "Снежке" к чрезвычайным ситуациям не муниципального, а даже регионального характера. Что же позволило им взять так высоко? Одним из критериев является размер материального ущерба, который для определения чрезвычайной ситуации как региональной должен составлять свыше 5 миллионов рублей (материальный ущерб от взрыва согласно сметному расчёту составил 22 миллиона 360 тысяч рублей). Не будем утомлять другими формулировками. Приведём лишь итоговое заключение: «Результаты проведённого исследования позволяют сделать вывод о том, что распоряжения губернатора Брянской области от 9, 29 декабря 2011 г., 13 января 2012 г. соответствуют требованиям действующего на момент их издания законодательства».

Второе исследование детализирует вышеприведённый вывод. Здесь говорится о тех же кошмарных последствиях, о которых первоначально говорил и Климов. Гибель огромного поголовья птицы от бескормицы, угроза эпизоотической и общей эпидемиологической обстановке, неминуемая остановка предприятия с тысячным штатом работников — одного из крупнейших предприятий в областном агропромышленном комплексе и единственного в регионе производителя куриных и перепелиных яиц. Ну и, разумеется, ощутимый удар по бюджетной системе. И — резюме: «Денежные средства предприятию были выделены правомерно. Факт нецелевого использования установлен не был, в случае неиспользования денежных средств предприятие бы понесло упущенную выгоду, а поскольку ОАО "Снежка" является градообразующим предприятием, это сказалось бы и на всей экономике области. Согласно классификации ЧС, своевременные действия комиссии и губернатора не позволили, чтобы данное происшествие из локального масштаба распространилось на областной уровень».

Безусловно, можно объявить эти бумаги неофициальными или даже проплаченными, но как тогда оценить вполне официальные выводы областной контрольно-счётной палаты, которая также не усмотрела нарушений при выделении средств резервного фонда, как выглядит после этого областная прокуратура, согласившаяся с заключением контролёров? Что, выходит, они дезинформировали общественность, покрывали преступление?

Теперь — о прочно укоренившемся убеждении, что "Снежка" принадлежит Денину и его действиями после взрыва руководил исключительно корыстный мотив, стремление обогатиться. Справка из Реестра владельцев именных ценных бумаг свидетельствует, что у супруги Денина и её племянницы — 56% акций, остальные — у трёх совладельцев. Нашли мы и ещё несколько документов, говорящих о том, что "Снежка" после того, как перестала управляться Дениным, была весьма далека от предприятия, которое могло бы стать источником обогащения. У неё была огромная задолженность, все последние годы дивиденды не выплачивались, а шли на поддержание компании на плаву.

Конечно, надо быть полностью оторванным от жизни, чтобы отрицать неравнодушие губернатора к "Снежке", но в то же время точно так же было оторвано от реалий следствие, когда формулировало обвинение в том, что он «действовал из корыстной заинтересованности, в целях предоставления материальной выгоды» "Снежке". Представим Денина упирающимся в отказах выделить ей средства. Что бы о нём подумали, как бы это восприняли те, кто знал, что прежде из резервного фонда выделялись средства различным "погорельцам"? Тому же бадырхановскому "Царь-мясу", когда у него сгорел свинокомплекс в Карачевском районе. Где тогда или в других подобных случаях были бдительные наши правоохранители?

Отвечать теперь на эти и другие непростые вопросы, если уж сия эпопея выведена на судебную орбиту, придётся суду. Не хотелось бы, чтобы эта наша публикация воспринималась как адвокатская песнь для Денина, но, согласитесь, ощущения политического заказа, политической конъюнктуры в этом деле слишком уж выпирают. Не может же быть такого, чтобы при всех известных уже фактах вектор следствия в течение года поменялся на противоположный. О чём думали руководители правоохранительных институтов — прокуратуры, следственного ведомства, — когда поворачивались на 180^о? Прокурора Журкова в Брянске уже нет, а руководитель следственного комитета Литвинов — по-прежнему при делах. Вот так они защищают закон — эту нашу главную неразменную ценность. В этой игре ставка, как нам представляется, должна быть таковой: обвинительный приговор Денину должен повлечь и автоматическую отставку всех, кто так ловко "перекрашивался" и "перевоплощался". Иначе так и будем мы без конца и бестолку бегать по кругу…

Александр ЧИСТОВ

От редакции:

Дать оценку аргументам автора этой публикации предлагаем нашим читателям. Мы же в одном из ближайших номеров вернёмся к "делу Денина" и поговорим об аргументах противной стороны — тех, кто вместе с нами на протяжении нескольких лет добивался и добился его возбуждения.