Екатерина Лахова: «Я очень не люблю проигрывать»

С 2004 года фамилия Лахова фигурировала в одном публичном ряду с фамилиями самых крупных брянских чиновников, включая губернаторов. Её называли куратором, смотрящей за Брянской областью, к её приездам в муниципалитетах, на предприятиях и в учреждениях готовились как к самым важным событиям, по значительности не уступающим губернаторским визитам. И только в последнее время Екатерина Филипповна стала всё чаще исчезать из публичного информационного пространства. Она несколько созывов представляла наш регион в Госдуме, затем от областной Думы была делегирована в Совет Федерации. И вот на излёте шестого созыва областного парламента сообщила, что покидает свой пост, а значит, прежних крепких связей с регионом у неё уже не будет. Теперь Лахова сконцентрирована на работе во главе Союза женщин России, который недавним указом президента преобразован в общественно-государственную организацию — аналог Комитета советских женщин. В офисе Союза женщин мы и встретились, чтобы побеседовать об итогах отрезка жизни, который моя собеседница, уроженка Урала, называет брянским.

1. «А застряла в Брянской области…»

— Екатерина Филипповна, завершилось длившееся более полутора десятков лет Ваше сотрудничество с Брянщиной. А как, с чего оно начиналось? Какие были изначально у Вас представления о нашем регионе и поменялись ли они со временем?

— Всё начиналось ещё в 2003 году. Я была, помню, в отпуске, когда позвонили из предвыборного штаба "Отечества" и спросили, в какой регион меня "поставить" по списку. Предложили региональную группу — Орловская, Брянская, Курская и Белгородская области. Назвали и тройку такую хорошую — Строев, Савченко, Лахова. Я говорю: «Кто от такой тройки откажется!? Конечно, я согласна. Два таких губернатора-тяжеловеса!..». Я съездила один раз в Белгородскую область и сказала, что там, в принципе, делать нечего, работа поставлена. Дважды была на Орловщине, несколько раз — в Курской области. А застряла в Брянской области. Почему? По одномандатному округу тогда шёл депутат Шандыбин, и нужно было его, выражаясь по-простому, выбить. А у меня есть такая черта: я очень не люблю проигрывать. Ну и чернобыльская зона. Брянщина была мне знакома ещё по Верховному Совету, поскольку я была инициатором программы "Дети Чернобыля", и все эти проблемы мы обсуждали, врачей посылали на юго-запад области… Я знала и понимала, что Брянщина — территория нелёгкая. Задача была поставлена, чтобы Денин, он возглавлял тогда в Брянске "Единство", прошёл по одномандатному "шандыбинскому" округу.

Перво-наперво познакомилась с активом, тогда же обстоятельства свели меня с Ольгой Васильевной Денисовой, которая стала на долгие годы моей помощницей. Познакомилась с Дениным, "его" фабрикой, входившей тогда в сотню лучших сельхозпредприятий страны. Денин много времени уделял встречам с людьми, в самых разных аудиториях. Никто не думал, что мы победим Шандыбина с его сумасшедшей популярностью. Но надо отдать должное тому, что тогда была очень неплохая команда. Сплочённая. Приятно вспоминать. Брянская область выгодно отличалась от многих других субъектов тем, что здесь была крепкая социальная служба — это прежде всего, конечно, заслуга Старченко. Я потом настояла, чтобы её взяли замгубернатора. Она — человек такой системный. Мы много тогда социальных учреждений посещали, открывали, учили заместителей руководителей муниципальных образований по социальным вопросам. Это нужное дело, сегодня то и дело слышишь, что «нас никто не учит, не собирает». О всех наших делах я постоянно информировала людей через СМИ.

Если говорить о власти, то в ней или около неё всегда есть возле первого лица человек, как я говорю, "серый кардинал", который, как это сказать, подпольно управляет, или не управляет, но влияет, интриги плетёт. Такое всегда есть. Сталкивать, разжигать ревность, вот такое — всё это было. В денинской команде это был Касацкий Александр Иванович, который постоянно подзуживал Денина, у Богомаза — Антошин, который, извиняюсь, даёт ЦЭУ, командует и так далее. У следующего первого лица тоже будет такой. Эти моменты всегда мешали.

Из того, что вспоминается… Взять Центр репродуктивного здоровья, что был сделан по улице Фокина. Я же помню, как он возник. Раньше там была гинекология, которую закрыли по эпидпоказаниям. Потом прошла информация, что там хотят сделать какой-то развлекательный центр. Мы решили это пустовавшее здание забрать. Стали думать, под что? Мы подняли женщин, собрали около тысячи подписей за центр репродуктивного здоровья, хотя в министерском перечне медучреждений таких центров нет. И Денин, и бывший тогда главой города Алёхин пришли к зданию и "под" камеры заявили, что здесь быть центру. Область выкупила у города это здание. У меня были инвесторы, которые вложились в его восстановление, и Денин был вынужден со своей стороны отпускать бюджетные средства.

Тогда здравоохранением руководил Дорощенко. Он владел цифрами, знал всё о программах и защищал их. Это отмечали в Москве и деньги давали. В те годы не было таких средств, которые сегодня вливают в регионы. Тогда с этим было значительно сложней. А взять так называемый родовой сертификат. Это, можно сказать, моё, наше "изобретение". С предложением ввести его я выступила на президиуме Госсовета в Пензе, когда президент попросил меня высказаться. Я сказала, что к охране материнства и детства у нас подходят по остаточному принципу, средств катастрофически не хватает. Он тогда распорядился выделить десять с половиной миллиардов, чтобы мы могли сделать родовой сертификат. Даже это название он предложил. И с начала 2007 года ситуация стала меняться к лучшему в женских консультациях, родильных домах, где прежде много чего не было. Даже в Брянске ультразвуковых аппаратов не было, не говоря уже о центральных районных больницах. Тогдашний министр Зурабов, как бы поощрив меня, выделил для этих целей побольше средств. Именно женщины инициировали строительство женской консультации в Бежицком районе, где они были обделены таким вниманием — на весь район было всего лишь два гинекологических кабинета в поликлинике рядом с камвольным комбинатом. В этом вопросе Денин поддержал нас.

Вспоминаются наши усилия по сохранению брянских Судков, этих "лёгких" города. Там нельзя вести строительство, земля же ползёт. И здесь наши позиции с администрацией разошлись. Касацкий тогда нахимичил, кто-то там подделал какие-то документы, им позволили подделать. Но земля-то ползёт и строить там нельзя. Какое-то время нам удавалось сдерживать аппетиты нуворишей. Также в Фокинском районе у нас конфликт случился, когда детскую поликлинику хотели вломить на территорию Больничного городка, вырубить 54 сосны. Мы нашли и предложили другое место, на Менжинке. И Богомаз нас поддержал, я даже обращалась к его жене Ольге с просьбой убедить его, что поликлиника остро необходима. Я рада, что она будет скоро достроена.

Но меня беспокоит качество оказания медпомощи в лечебных учреждениях и в первичном звене. Когда президент выговаривал Скворцовой насчёт первички, это было для меня бальзамом на душу. Я сама работала в этом первичном звене, понимаю, что это такое. Сейчас в этой работе много равнодушия, формальных вещей. Стремительно нарастает дефицит кадров. В медицине можно покупать дорогостоящее оборудование, позаимствовать передовые технологии, но когда на первичную помощь идёт 15% средств, выделяемых на нацпроект, это уже беда.

2. «Если хочешь решить с губернатором какой-то вопрос, иди к Антошину»

— Известен афоризм "Королей делает свита". Это так называемые закулисные лидеры. Вы работали с двумя брянскими губернаторами, и Вас называют одним из закулисных лидеров, который влиял на их имидж, поведение. В то же время известно, что отношения и с Дениным, и Богомазом складывались у Вас однотипно: вначале — лад, затем — несклад. В чём причина такой однотипности? Может быть, в том, что люди со временем меняются, и далеко не всегда в лучшую сторону? А может, получение ими губернаторского "скипетра" изначально было авансом, обречённым на невозвратность? Исключаете ли и ещё одну возможную причину, связанную с какими-то Вашими небезошибочными действиями?

— Начну с того, что всегда ценила и ценю в людях порядочность. Не терплю вранья и предательства. Ну и ещё зависти, озлобленности, жадности. С Дениным мы ладили первые четыре года, пока не созрела та команда, которая начала вставлять палки в колёса. Я уже сказала о Касацком. Ещё был в его окружении Подобедов, я его называла брянским Сусловым, он тоже оказывал влияние. С Дениным тем не менее мы сделали немало, хотя и денег не было таких. Да, он брал на себя ответственность. Ну а что с Александром Васильевичем? Я поняла, что он в моей помощи и советах не нуждается. Он сам всё знает, он грамотный, разбирается хорошо и в сельском хозяйстве, и в экономике, и в социалке. В то же время выигрывает всегда тот, кто умеет слушать всех, и лучший пример этому — президент. А губернатор, наверно, лишь Антошина может слушать. Поэтому я сразу отошла в сторону и постаралась не повторять своих прежних ошибок. Я не умею просто поприсутствовать на каких-то мероприятиях, перерезать ленточку, говорить, как всё хорошо, как всё гладко! Я не умею так, я если вижу какие-то недостатки, то говорю о них, предлагаю, как от них избавиться. Всегда ценила и ценю профессионализм. Если нынешний губернатор считает, что у него команда профессиональная, ну это соответствует его профессиональному уровню. Хотя кое-кого из его замов я бы не подпустила и к креслу руководителей департаментов. Но как я могу говорить губернатору, кого надо ставить, а кого не надо? Это его выбор. У Денина был Касацкий, Подобедов. А здесь так: если хочешь решить с губернатором какой-то вопрос — иди к Антошину. А тот лишь над всеми посмеивается.

— Какими Вы видите главное достижение и главную ошибку в деятельности каждого из трёх последних брянских губернаторов? В чём их своеобразие?

— Лодкин, он — из журналистики, для него самое главное был пиар. У него чернобыльская тема была основная. У меня не было с ним никаких конфликтов. Антошин был и подле него. Не зря же Лодкин помогал ему как можно быстрее покинуть колонию. Денин? Он, конечно, — работяга. Что бы там ни говорили. В семь утра он на работе. Когда ко мне приходили люди с какими-то вопросами, я говорила: идите к Денину, встречайте у входа без пятнадцати семь. И так иногда вопросы решали. У нас были с ним споры. Из-за той же поликлиники в Фокинском районе. Тут я готова была дать бой. Из-за Судков ругалась с ним, обосновывая свою позицию. А достижения губернаторов?.. Ну вот Александр Васильевич рассказывает много сейчас про все достижения колоссальные. И в промышленности, и в сельском хозяйстве. Денин про свои достижения рассказывал. Всё в соответствии с теми средствами, которые они имели. Конечно, может быть, в полном объёме я вам не могу изложить своё видение, даже если бы и хотела, не буду его озвучивать. Да и кто я такая, чтобы давать оценки? Есть президент, он назначает, и он даёт оценки. Пусть народ оценивает, который избирает.

— Насколько верно суждение о том, что главной ошибкой у последних брянских губернаторов были кадры?

— Конечно. Они, как известно, решают всё! Всё! Каждый подбирает их "под" себя. Я бы могла отметить чей-то профессионализм в команде Александра Васильевича, есть такие люди, но им сразу же покажут на дверь.

3. Пусть преемники «сыграют лучше»

— Чем, на Ваш взгляд, вызвана такая затянувшаяся, с оттенком даже какой-то маниакальности критика нынешним главой региона действий своего предшественника при одновременном и тоже навязчивом восхвалении результатов своей деятельности?

— Справедливости ради, этим перехлёстом грешит не только последний губернатор. Может, не в такой степени, но грешен был и Денин, он тоже Лодкина критиковал. Но не только критиковал. Сколько, скажите, стоял и разваливался гагаринский Дворец в Советском районе? Его уже не было бы, если бы не упёртость Денина, который решил его возродить. И возродил. Но назвал его губернаторским уже Богомаз. То же самое могу сказать про симфонический оркестр. Я убедила Денина создать его, так как Брянщина была чуть ли не единственным субъектом, не имевшим такого оркестра. И тот тоже называется губернаторским. Преемственность. А возьмите мемориал "Хацунь". Я уж не говорю про выставку военной техники на Партизанской поляне. Ею занимался Теребунов, но это — тоже Денин. Тоже было трудно, проблемы были. Нельзя всё мазать одной краской: тогда было всё плохо, а при мне всё расцвело и запахло. Вы же понимаете, что за 4—5 лет невозможно совершить революцию.

— Вы на Брянщине контактировали за все эти годы со многими людьми. Кто запомнился Вам, кто восхитил, а кто, возможно, разочаровал?

— Контактов, общения было так много, что сразу трудно кого-то выделить. Много замечательных людей, и даже среди работающих сегодня. Но не хочу называть фамилий. Это успешные люди, которые не в чести сегодня у власти, которым пытаются помешать, а то и задавить. Вот это мне претит. Не надо никому мешать, надо дать всем возможность реализоваться. Будет всем только выигрыш.

— Чем из того, что Вам удалось сделать в области или для области, Вы гордитесь более всего? А что не удалось? И почему?

— Два момента. Всё-таки Центр репродуктивного здоровья. Я слежу за показателями, они у нас — одни из лучших в России. Я даже советую людям из других российских городов приезжать в Брянск. В Железноводске медсестра мне говорит: ничего не получается у дочери с ребёночком. Уж и в Ростове была, и в Ставрополе, но никак не может родить. Позвонила в Брянск, главврачу, попросила помочь. И помогли. Последний раз была в Железноводске, приходит мама, приводит мальчика. И это не единственный случай. Благодаря центру уже более тысячи детишек родилось. Второй момент — это детская поликлиника в Фокинском районе. Если она к концу года будет построена — для меня будет праздник души. А что не удалось? Есть, как везде, в Брянской области социальный департамент. При Старченко вся эта система работала хорошо, но сегодня это слабое звено. Это опять же вопрос о кадрах. Я знаю, как улучшить ситуацию, у меня есть опыт, но если тебя не хотят слушать, если знают, как всё сделать, зачем соваться с советами?

— Трудно представить, что фамилия Лахова после вашего ухода будет предана забвению. Наверное, прежде всего Вы сами будете против?

— Ну для этого и делается сегодня всё. А я стараюсь не мешать, не навязываться. Люди мне до сих пор звонят, интересуются. Мне не стыдно за все 16 лет, что я работала с Брянщиной, считаю, что я сделала больше, чем любой депутат Госдумы от области. Пусть нынешние госдумцы, преемники, как поётся в песне, "сыграют лучше" и скажут, что они сделали. А избиратели пусть это оценят на выборах.

— Кстати, о выборах. Как вы оцениваете их брянские итоги?

— Губернатор же их уже оценил. Поэтому я не хочу ничего говорить про эту избирательную кампанию. Я заведомо знала, как она пройдёт. Брянцам я бы пожелала большей активности. И в том, чтобы всё же приходили на выборы, и в том, чтобы не боялись диалога с властью. Чтобы общественные формирования не молчали, забившись в угол, не боялись, не ожидали, пока им разрешат что-то сделать, сказать. Ну а власти чего пожелать? Быть ближе к людям.

Беседовал Владимир ПАНИХИН

 

Необходимое послесловие

К сожалению, в этом диалоге нет той степени откровенности, которой хотелось бы и нам, и читателям. Было хорошо видно, что Екатерина Филипповна зажата тисками необходимости многое скрывать. Она и сама призналась, что в полном объёме не может изложить своё видение, «даже если бы и хотела». Думается, не только потому, что своей откровенностью опасается кого-то подставить. Но спасибо ей и за то, что сказала. На наш взгляд, самое важное из этого сказанного то, о чём наше издание давно уже пишет, но что из лаховских уст звучит как сигнал тревоги, как предупреждение, что нынешний руководитель области — во многом лишь номинальная фигура, что, по сути, ею управляет другой человек, и если хочешь решить какой-то вопрос, добивайся встречи с ним, а не с губернатором, который не внял публичному предостережению экс-главы области Лодкина. Одно дело, когда этот человек банным листом прилип к депутату Пайкину, ещё лишь в мечтах представляющему себя в губернаторском кресле, и другое, когда одновременно он рулит и губернатором действующим. Когда последствия такой рулёжки вскроются, а вероятность этого велика, многие ощутят себя обманутыми, проведёнными вокруг пальца. Заговорят о необходимости безупречной репутации власти. Но, вспомним популярную песню, где вы раньше были, целовались с кем?